— Бренна — это самое важное. Мы защитим ее, несмотря ни на что, — сказал Кэм.
— Безусловно, — ответил Торн.
Ее отец кивнул в знак согласия.
Детектив нащупал ключи на ближайшем комоде и отдал их Торну.
— Веди ее в машину и приготовься. Мы заманим их в дом. Как только будем готовы, убираемся отсюда. Спрячем ее. Не дайте им увидеть вас через окно.
Торн выглядел так, будто хотел что-то возразить, но, посмотрев на Бренну, передумал.
— Мы пошли. Как быстро приедут твои парни, Кэм?
— Меньше, чем через пять минут.
С мрачным кивком, Торн взял ее за руку и хлопнул Кэма по плечу.
— Как закончите тут, позвоните.
Слезы навернулись на глаза Бренны. Они не могут просто оставить Кэма на верную смерть.
— Я не пойду.
— Прошу, — сказал Кэм, погладив ее по щеке. — Прошу. Меня убивает сама мысль, что с тобой что-нибудь случиться. Я люблю тебя.
Она ахнула. Реально? Это правда?
— Я тоже люблю тебя. Я не смогу жить, если с тобой что-нибудь случится...
Он быстро поцеловал ее, останавливая слова.
— Шшш. Иди с Торном. С ним ты будешь в безопасности. Я скоро присоединюсь к вам. Со мной все будет хорошо.
Торн подошел к Кэму.
— Мужик, я...
— Позже. Мы поговорим обо все позже.
Если у них будет это позже.
Торн вздохнул.
— Ты всегда был рисковым сукиным сыном. Ты мой самый лучший друг.
У Кэма увеличились глаза от удивления.
— Я чувствую больше.
Торн не захотел встретиться с ним взглядом или не признавать истину.
— Ага.
Детектив толкнул их к двери гаража.
— Идите.
Торн потянул Бренну, которую тут же сжал в объятиях Кертис.
— Береги себя, малышка.
Девушка промолчала. Она потратила годы и даже десятилетия на злость к этому человеку, который был рядом только когда помог зачать ее, а потом бросил ее на пороге тети. Временами она удивлялась, как сильно ненавидит его. Она все эти годы репетировала речь, в которой высказала бы, как сильна ее ненависть и презрение к его поступкам.
Но в это мгновение вся ненависть и отрепетированная речь куда-то пропали.
— Ты вернулся, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.
Этот факт поразил ее. Где-то как-то по-своему, но он заботится о ней.
Он кивнул, выглядя на все свои пятьдесят шесть лет.
— Я не хочу, чтобы ты расплачивалась за мои грехи.
— Они быстро приближаются, мальчики и девочки, — зарычал Торн, выглядывая в окно через просвет в шторах. — Быстрее, уходим.
Охотник за головами схватил ее за руку и повел через кухню к гаражу. Сердце колотилось как бешеное, она оглянулась на Кэма и увидела, как он передал оружие ее отцу.
Господи, пусть все пройдет хорошо.
Они не успели дойти до гаража, когда за спиной Кэма в дом через окна проникли два наемника. Они приземлились на ноги, и один из них выбил оружие из рук отца.
Торн, изрыгая проклятия, толкнул ее в кладовку между кухней и гаражом.
— Оставайся здесь.
Посмотрев в его глаза, она увидела в них обещание защищать ее до самой смерти. Серьезный. Крепкий. Заботливый.
Затем он стал приближаться к Кэмерону, блокируя дверной проем.
— Кертис, — заговорил один из парней с притворным дружелюбием. — Тебя было трудно найти. Мистер Марко хочет сказать тебе пару слов.
Без сомнения, это был хладнокровный человек. Убийца, который без промедления нажмет на курок. Бренна могла это определить, просто взглянув на его лицо с торчащими скулами и пронзительными глазами. В щель двери Бренна увидела, как содрогнулся от страха ее отец.
— Макинтейр, — начал говорить ее отец. — Я...
— У тебя нет оправданий. Пошли с нами по-хорошему.
— Вы не заберете моего свидетеля, — поклялся Кэм.
Он и Торн встали возле ее отца с заряженными пистолетами. Они были такие большие, бесстрашные и непобедимые, но она знала, что одна пуля может изменить все.
Один из головорезов Марко сделал ее любовникам предупреждение.
— Бросайте оружие.
— Отвали, — сплюнул Торн.
Она увидела, как один из наемников посмотрел в ее сторону.
И тут же почувствовала дуло пистолета на затылке.
Холодный страх охватил все тело, когда грубые руки подняли ее на ноги и потащили на кухню.
— Давайте попробуем еще раз. Опустите оружие, или ваша девушка лишится задней части черепа в две секунды.
Кэм выругался и уронил оружие на пол.
Торн стиснул зубы и с огромным сожалением на лице сделал то же самое.