— Ничего. Я уже практически забыла, сон он же и есть сон. — Поттер пожала плечами и сделала самый невинный вид. — Это наверное от удара. Мадам Помфри, можно вернуть сразу все воспоминания?
— Боюсь что нет, милая. Лучше так грубо не вмешиваться в твою память. Пусть все идет своим чередом. Они и сами скоро встанут на место, а я пока пропишу тебе постельный режим.
— Я думаю мисс Поттер лучше вернуться домой чуть раньше. До конца семестра осталось два дня, нечего вам здесь делать. — Вдруг сказал Снейп и гриффиндорка удивленно на него вытаращилась. Что бы он, да отпустил кого-то раньше, нарушил правила. Это что-то новенькое. — Вы же собирались домой на рождество?
— Эээ… д-да… наверное… — На самом деле она понятия не имела собиралась ли куда-то, ну это уже мелочи.
— Отличная мысль, директор. — Мадам Помфри смотрела на Снейпа, как на божество.
— Тогда я напишу вашему отцу, чтобы прислал домовика. — Кивнул директор и, эффектно взмахнув мантией, удалился.
— Золотое у Северуса сердце. Школа жива только благодаря ему. — Медсестра подняла свой поднос и пошла в свой кабинет. Девушке даже показалось, что она вытирает глаза платком.
Северус Снейп — сердце Хогвартса. Ну и ну…
========== Глава 2. Скрытые тайны ==========
Пока Дорея валялась на кровати и пыталась заставить свой мозг работать быстрее, к ней заглянула куча народу. Кто-то был хорошо знаком, кого-то пришлось вспоминать с трудом. Но никто не обижался, Сеп и Ори уже разболтали студентам, что у нее амнезия и она никого не узнает. Кажется, они еще добавляли, что у нее открылся третий глаз и проснулись способности к ясновидению, потому что ближе к вечеру заявилась Трелони и стала туманно вещать про движения планет. Девушка уже приготовилась слушать про свою неизбежную кончину, как всегда было во сне, но гадалка увидела в будущем только светлые моменты. Неожиданно.
Приходили близнецы Уизли, да и вообще многие с Гриффиндора, Седрик Диггори долго вздыхал над ее постелью, чем начал сильно нервировать, его прогнала Полумна с подружкой Амели Прюэтт, тихой и застенчивой девочкой с рыжими волосами. Дорее вдруг вспомнилось, что это дочка Мелании Прюэтт и погибшего Римуса Люпина. Амели с матерью и бабушкой жили рядом с особняком Поттеров и девочки часто бывали друг у друга в гостях.
Перед самым отбоем, нервно озираясь, прибежала Дафна Гринграсс и наскоро обняв, отскочила на максимальное расстояние. Всплыли кадры их бурного тайного романа с Септимусом и из не менее тайной дружбы с Поттер.
Потом прозвучала сирена, оповещающая об отбое, и свет резко погас. Никак Снейп на свечах экономит. Или не Снейп, а сам Волан-де-Морт. Что парадоксально, о нем у девушки было катастрофически мало воспоминаний. Толи они еще не вернулись, толи он был поразительно скучной личностью в этой жизни. Она вспомнила, как не любит его диктатуру, как ей не нравится навязанная им политика единства магов и чистоты крови, как они с друзьями старались всюду пропагандировать поднятие восстания и начало сопротивления. Но именно про него никаких воспоминаний. Говорят, он уже совсем двинулся, охотится за какими-то дарами смерти и строит планы по уничтожению маггловского мира. Или всего мира, кто ж его знает.
Она пыталась вспомнить свой сегодняшний сон, но он ускользал. Новая или забытая старая жизни вытесняла все. Но она еще помнила, что в той жизни ее родителей не было в живых, поэтому с воодушевлением ждала встречи с отцом. Но чем больше вспоминала эту жизнь, тем воодушевление испарялось. Джеймс не был отцом года, он давно заперся в своем горе, часто прикладывался к бутылке, ходил на работу в министерство, влипал в истории с Сириусом, который тоже еще не повзрослел, и совсем не интересовался жизнью своего ребенка. Девушка нахмурилась. От воспоминаний о Джеймсе, который вечно забывал про ее день рождения, позволял себе поднять на нее руку, и что бы она ни делала, смотрел с большим разочарованием, внутри возникал неприятный осадок. Потому что если бы не маленькая девочка на руках, Джеймс с Лили сбежали бы от министерства, если бы мать не хотела лучшей жизни для своей дочери, она бы никогда самолично не сдалась в лапы дементоров. С тяжелыми мыслями Дорея задремала, а утром ее разбудили мальчишки.
— Тебе лучше, мартышка? — Сеп взлохматил ее волосы. — Мы прослышали, что тебя отпускают домой раньше времени и пришли попрощаться.
— Но это ненадолго. Отец сказал, что вы приедете на рождество к нам.
— Я и не ждала, что Джеймс будет печь мне имбирное печенье. — Засмеялась гриффиндорка.
— Не переживай, мы сами испечем тебе печенье. — Улыбнулись братья. — А ты уже многое вспомнила. Это хорошо.
— Опять вы здесь. — В палату вошла мадам Помфри. — В таком случае у меня для вас задание. Проводите Дорею до комнаты и помогите собрать вещи, через полчаса она отправится домой.
Переодевшись в форму, девушка мельком взглянула в зеркало и замерла. До этого момента она не задумывалась, что не помнит, как выглядит. Было странно, девушка была знакомой, она была ей, но в то же время и нет. Черные волосы, карие глаза, никаких очков и шрама на лбу.
— Дори, ты долго еще будешь собой любоваться? — Первым не выдержал Орион.
— Все, иду. — Девушка бросила последний взгляд в зеркало, попрощалась с медсестрой и выскочила за дверь вслед за друзьями.
Хогвартс был все тот же, с картинами на стенах, рыцарскими доспехами в коридорах, движущимися лестницами и волшебством в каждом уголке. Это был ее дом в любом из миров. Встречающиеся ребята здоровались, кто-то что-то спрашивал, дети казались не такими уж и несчастными, учитывая, что Темный Лорд был у власти.
— Смотрите кто тут у нас. Слышал у тебя не все дома и тебя отправляют в Мунго. Давно пора. — Прямо перед ними образовался Малфой. Рядом с ним были все те же, привычные лица: Крэбб, Гойл, вездесущая Паркинсон, которая смотрела с особой неприязнью. Она задумалась почему и тут же получила странную вспышку картинок. Ночь, запретный лес, звезды, романтично поблескивающие на темном небе, азарт опасности и запретности происходящего и страсть между двумя так не похожими людьми. О, нет! Только не Малфой. Щеки покраснели, а картинки все продолжали мелькать. Подземелья, старый ученический класс, библиотека. Декорации менялись, актеры оставались прежними. Стоп! Девушка вздрогнула, когда Драко схватил ее за руку, больно сжав запястье.
— Что, Поттер, язык проглотила? — Она взглянула в холодные голубые глаза и с силой вырвала руку. Он едва заметно улыбнулся кончиками губ и эта улыбка, заставила сердце застучать быстрее. «Да что со мной нет так?!» -крутилось в голове.
— Скройся с моих глаз, у меня от тебя мигрень! — Девушка встряхнула копной черных волос и с гордым видом обошла всю слизеринскую компашку. В самом конце стоял Рон, все такой же Рон, долговязый и неуклюжий, в поношенной одежде. Но со злыми, жестокими глазами.
— Беги, беги, полоумная! — Он противно заржал и Дорее пришлось удержать Ориона от рукоприкладства.
— Заткнись, Уизли! — Рявкнул Малфой. Последний раз стрельнул в гриффиндорку глазами и развернулся к входу в большой зал. — За мной!
— Таракан. — Ори сплюнул вслед Рону, который с поникшей головой бежал за компашкой слизеринцев. Жалкая картинка. Девушка прибавила шаг в сторону гостиной.