– Пойдемте в гостиную, мисс Келлауэй, – пригласил Нортвуд. – Вам лучше все объяснить.
Лидия направилась следом за ним в комнату и уселась там на диван, с усилием заставляя себя не скручивать блокнот в трубочку. Лорд Нортвуд сел на стул напротив. Невозмутимый лакей подал им чай, вышел и закрыл за собой дверь.
Сделав глоток чаю, лорд Нортвуд поставил чашку на стол и откинулся на спинку стула. При этом его длинное тело распрямилось, ноги вытянулись вперед. Несмотря на внешнее спокойствие, в нем чувствовалось внутреннее напряжение. Виконт напомнил Лидии хищную птицу, которая расправляет крылья и взъерошивает перед полетом перья.
– Итак?.. – спросил он.
– В письменном столе бабушки я нашла квитанцию. – Лидия пролистнула страницы блокнота, чтобы найти крохотный листочек бумаги. – Я не знала, что она закладывала мамины украшения.
Когда он взял залоговую квитанцию, его рука коснулась ее руки; даже сквозь перчатку Лидия ощутила твердые пальцы. Отдернув руку, Лидия сжала кулак.
– У вашей бабушки был целый месяц, чтобы выкупить заклад, – проговорил лорд Нортвуд, пробежав листок глазами.
– Я понимаю это, – кивнула Лидия. – Начнем с того, что я непременно выкупила бы украшение, если бы могла предположить, что его продадут так быстро. Я подумала, что мистер Гейверс мог еще не выставить медальон на продажу, а если и сделал это, то, возможно, его еще не продали. Но когда я приехала в магазин, мистер Гейверс сообщил, что продал медальон в прошлый четверг.
– Но как вы узнали имя покупателя?
Щеки Лидии залились краской.
– Мистер Гейверс отказался – и правильно, насколько я понимаю, – называть имя покупателя, – объяснила она. – Но когда он занялся очередным клиентом, я заметила позади прилавка книгу учета. И я смогла… позаимствовать ее ненадолго, чтобы посмотреть, с кем он совершил сделку.
На губах виконта заиграла улыбка. Лидия с невольным восхищением заметила, что при этом на его щеках появились ямочки, придававшие суровому лицу с резкими чертами почти мальчишеское выражение.
– Вы украли у мистера Гейверса книгу учета? – переспросил виконт.
– Нет, я ее не украла. – Лидия чуть рассердилась на него – так ей не понравилось слово «украсть». – Да, я действительно вынесла ее из магазина, но всего минут на десять. А потом дала мальчику шестипенсовик, чтобы он незаметно для мистера Гейверса положил книгу на место. В книге были указаны вы как покупатель медальона. Он все еще у вас, милорд?
Нортвуд поерзал на месте, а затем его рука скользнула в карман сюртука. У Лидии перехватило дыхание, когда она увидела, что он вынимает из кармана серебряную цепочку, а в ладони у него зажат медальон.
Посмотрев на медальон, Нортвуд потер большим пальцем выгравированное на блестящей поверхности изображение.
– Это феникс? – спросил он.
– Нет, не совсем. Точнее, это китайский феникс – фэнхуан, птица добродетели, силы и грации.
Виконт перевернул медальон, чтобы посмотреть на изображение на другой стороне.
– А дракон?
– Когда фэнхуан становится парой дракона, они вдвоем превращаются в символ союза… мужа и жены.
Взгляд его темных глаз устремился на ее лицо.
– Или мужчины и женщины, – тихо проговорил он.
Лидия с усилием сглотнула, пытаясь избавиться от внезапно возникшей сухости во рту.
– Сам… фэнхуан представляет собой воплощение инь и ян, – сбивчиво заговорила она. – «Фэн» – это самец птицы, «хуан» – самка. А вместе птица и дракон означают супружескую гармонию.
– А женщина? – спросил виконт.
– Женщина – инь, «хуан»…
– Нет, – перебил ее Нортвуд. Со щелчком открыв медальон, он протянул его Лидии, показывая хранящийся внутри миниатюрный женский портрет. – Я говорю об этой женщине.
Лидия даже не посмотрела на портрет – не смогла. Она устремила взгляд на лорда Нортвуда. Что-то сложное, но удивительно сокровенное пряталось в его глазах, словно он знал ответы на все ее вопросы, однако ждал, когда она сама ответит на них.
– Эта женщина… – проговорила Лидия, – моя мать.
Захлопнув медальон, Нортвуд сжал его большим и указательным пальцами.
– Она очень красива, – заметил он.
– Была красива, – уточнила Лидия.
«Синус двух тэта равен удвоенному произведению синуса тэты на косинус тэты».
Лидия повторяла про себя тригонометрическое равенство, пока не унялся угрожающий порыв нахлынувших на нее чувств.
– Зачем вы купили медальон у мистера Гейверса? – спросила она.
– Я никогда не видел ничего подобного.
– И не увидите! Медальон был изготовлен по заказу моего отца. Он из чистого серебра, хотя, подозреваю, вам это известно.
– Я действительно обратил внимание на искусную работу. – Произнося эту фразу, виконт отвел глаза от медальона и взглянул на Лидию. – И думаю, это действительно очень ценная вещь, если она привела вас сюда посреди ночи.
Лидия кивнула. Сунув руку в карман, она сжала пальцами лежавшую там маленькую статуэтку, а затем показала ее лорду Нортвуду.
– Мой отец привез ее много лет назад из Юньнани. Это нефритовый слон – очень тонкая работа. Готова предложить ее в обмен на медальон.
– Но почему ваша бабушка не заложила ее вместо медальона?
Лгать было бесполезно. Только не этому человеку.
– Она не такая ценная, – призналась Лидия.
– Так вы ждете, чтобы я совершил неравный обмен?
– Нет. У моего отца есть несколько китайских свитков и одна или две картины – это если вы захотите несколько предметов в обмен на медальон.
Нортвуд покачал головой.
– Видите ли, мисс Келлауэй, я не коллекционирую китайское искусство и артефакты, так что мне от этих вещиц не будет никакой пользы. Как я уже говорил, я купил этот медальон из-за его уникальности.
– Но ведь должно же быть что-то, что вас заинтересует!
– А что еще вы можете предложить?
Несмотря на то что этот вопрос был совсем невинным, Лидия услышала в нем скрытый подтекст. Ее охватил жар, вызванный не нежностью, порожденной сердечными чувствами, а чем-то еще – чем-то на грани безумия, потери контроля над собой. Опасности.
Ее взор запылал.
«Медальон. Медальон».
—Видите ли… Я… Сейчас у меня нет нужной суммы, чтобы перекупить у вас медальон, – призналась Лидия. – Но недавно мне предложили работу, за которую обещали платить, так что я могла бы написать вам долговое обязательство в обмен на…
– Я не принимаю ни от кого долговых обязательств, – перебил ее виконт.
– Уверяю вас, милорд, я бы никогда…
– Ни от кого, мисс Келлауэй, – твердо повторил лорд Нортвуд.
Лидия выдохнула. Изобразить, что его слова вызвали у нее негодование, она не могла. Потому что сама никогда не поверила бы чьим-то долговым обязательствам. Почти двадцать восемь лет жизни хорошо научили ее этому.
– К тому же я бы ни за что не взял деньги, которые вы… заработали? – добавил Нортвуд.
В его словах прозвучал вопрос, но у Лидии не было ни малейшего желания отвечать на него. Если она скажет, что ей предложили место в редакционной коллегии математического журнала, виконт скорее всего посмеется над нею или… Погоди-ка!
– Лорд Нортвуд, насколько я поняла, вы возглавляете Общество покровительства искусствам, – вымолвила она. – Это так?
Виконт кивнул.
– Международную образовательную выставку, провести которую я предложил уже больше года назад, – уточнил он. – Она запланирована на июнь, так что подготовка в разгаре.
Международная выставка… Пальцы Лидии крепче сжали блокнот.
– А на этой выставке, случайно, не будет… математического раздела? – спросила она.
– Планируется устроить показ всевозможных математических инструментов, которые используют в разных частях мира, – ответил он.
– Понятно… – Лидия старалась не замечать огоньков страха, вспыхивающих в ее крови. Если он примет ее предложение, она сможет не появляться на людях. Всю работу можно будет выполнить еще до начала выставки. Так что, возможно, никто ничего не узнает, кроме лорда Нортвуда. – Лорд Нортвуд, в обмен на медальон я хочу предложить вам свою помощь в организации выставки, – проговорила она после долгой паузы.