– Так быстро это не подействует, – тихо напомнил Карат.
– Оно и понятно, – не своим голосом откликнулся Шуст и подчеркнуто бодро затараторил: – А я вчера пеликана видел. Прикиньте? Южная птица, в этом регионе вроде не должно их быть. Но есть. Здоровенный гад, рыбу ловил под камышами.
– Может, из зоопарка вырвался, – предположила Диана.
– Все может быть. А под утро сегодня проснулся в холодном поту. Зашумело непонятно. Подскочил к иллюминатору, светало уже слегка, разглядел, как вода колышется. Волна прошла по озеру, хорошая волна. В борт ударила так, что железо загудело.
– Может, где-то рядом перезагрузился кластер с высоким уровнем, – предположил Карат.
– Да все может быть. Ну что, спать думаете, бродяги, или еще посидим? У меня дров маленько осталось, могу, пока темно, в трюме костерок устроить, чаек с дымком заварить. Такой на примусе не сделаешь.
– На ночь чай вредно, не заснешь потом, – заявила Диана.
– Да ты и так не заснешь. Никто после жемчуга сразу заснуть не может.
На это все промолчали.
Ну а что тут можно сказать?
Ничего.
Глава 6
Сон бывалого иммунного всегда чуткий. И это неудивительно, ведь те, кто дрыхнет беспробудно, бывалыми стать не успевают. Карат, открыв глаза, еще ничего не осознавая, ухватился за автомат, предусмотрительно размещенный возле туристического коврика, служившего подстилкой под спальным мешком.
По барже пронесся протяжный, стонущий звук. Даже спросонья мгновенно осознал, что его источником является металл одного из бортов или обоих. А возможно, и днище загудело.
Что может заставить металл издавать подобные звуки? Очевидно, какая-то нагрузка.
Нешуточная.
В темноте компактной рубки, приспособленной под спальню для отряда, тихо, но отчетливо раздались слова Шуста:
– Опять эта хрень. В прошлый раз так же было. Как волна без ветра. Только эта посильнее. Что тут, блин, у нас за цунами?
Карат, ничего не отвечая, на ощупь подхватил прибор ночного видения, надел, стараясь ступать бесшумно, подошел к иллюминатору, отодвинул прикрывавшую его фанерку. Оптика не из рядовых, в инфракрасной подсветке и долгом прогреве электроники не нуждается, четкую картинку выдала сразу. Черно-белую, и это даже утешало, поскольку означало, что поблизости в поле зрения нет предметов, значительно отличающихся от фона по температуре.
В высшую сторону.
Известное явление – метаболизм у зараженных ускорен до безумных значений, и чем дальше они развиваются, тем больше это усугубляется. Для поддержки существования они вынуждены сжигать прорву пищи, а всякое сжигание подразумевает нагрев. Вот и светятся в таких приборах издали.
Приблизившись к другому иллюминатору, Карат и там ничего не разглядел. Но зато ощутил удар новой волны, отчего металл загудел вдвое пуще прежнего.
– Слыхали?! – нервно прошептал Шуст.
Можно даже сказать, не прошептал, а шепотом проорал.
– Да тихо ты! – заткнул его Карат.
Он понятия не имел, что тут творится, но происходящее ему не нравилось. Очень даже не нравилось. Если ты попал в Улей и чего-то здесь не понимаешь, готовься к тому, что это что-то непонятное вот-вот тебя прикончит и сожрет.
Вновь загудело, а затем раздался новый звук: непохожий на прежние, громкий, неописуемый. Душераздирающий скрежет в сочетании с чем-то невообразимым. Такое Карат смог бы устроить, будь он великаном с огромным ломом, острием которого с силой проводил по борту и одновременно ладонью второй руки торопливо шлепал по воде.
Шуст, приблизившись, встал рядом, уставившись в соседний иллюминатор, после чего склонился, прошептал в ухо:
– Я первый раз такую музыку слушаю.
– Готовься сваливать, – ответил Карат. – Присмотри за Ди и Грандом.
– Все сделаем.
Шуст много чего навидался, потому лишние вопросы не задавал. Да и о чем сейчас можно спрашивать? Ни он, ни Карат понятия не имели, во что именно на этот раз вляпались. Но оба крепко биты Стиксом, причем неоднократно, вновь сталкиваться с негативным опытом не хочется, а самый логичный способ избежать этого в столь непонятной ситуации – бегство.
Ну или отстреливаться, если уверен в своих силах. Вот только нет этой уверенности в помине. Да и выживает здесь не тот, кто по любому поводу жмет на спуск, а тот, кто этого всячески избегает.
Потому у троицы заранее подготовлено все на случай экстренного драпа.
Карат не торопился отворачиваться от иллюминатора. Он приблизительно определился с направлением на то и дело повторяющийся скрежещущий звук и ждал с той стороны появления пакостей, на которые придется реагировать. Или новой информации, ведь ее, как правило, полезно узнавать.