Миссис Пичем. Осторожней, дорогой, не обидь девочку понапрасну. Она любит подражать знатным дамам и, может быть, позволяет капитану вольности лишь из соображений выгоды.
Пичем. Но, дорогая, это твой долг уберечь девушку от гибели и наставить ее, как наилучшим образом использовать свою красоту. Сейчас же иду к ней и расспрошу ее. А ты, жена, спори тем временем короны и монограммы с этой вот дюжины батистовых платков: сегодня у меня будет случай сбыть их одному парню из Сити.[28] (Уходит.)
Явление пятое
Миссис Пичем. Нет более нелепого спорщика, чем мой муж! Ну с какой, право, стати наша Полли должна отличаться от других женщин и любить только мужа? И почему замужество должно сделать ее менее желанной для других мужчин? Мой опыт подсказывает обратное. В любви все мужчины — воры; если женщина — чужая собственность, она нравится им еще больше. (Поет на мотив «Что б мы ни делали порой».)
Явление шестое
Миссис Пичем. Поди сюда, Филч... Люблю этого мальчика, словно родного сына. А уж как он карманы очищает! Рука у него проворная, как у женщины, пальцы ловкие, как у фокусника! Предсказываю тебе, малыш: если только несчастливая сессия не оборвет нить твоей жизни, ты станешь большим человеком и войдешь в историю. Какое местечко ты себе облюбовал вчера вечером, мой мальчик?
Филч. Я работал у Оперы, сударыня, и довольно успешно: было светло и сухо, так что зрители не торопились сесть в портшез[29] или карету. Вот семь носовых платков, сударыня.
Миссис Пичем. И даже цветных, как я вижу. Отправим их в нашу лавочку в Редрифе[30] — моряки наверняка все раскупят.
Филч. А вот и табакерка.
Миссис Пичем. Да еще с золотой отделкой! Очень недурно для новичка.
Филч. Я уже чуть было не увел прелестные золотые часики, но — чума порази портных за такие узкие и глубокие карманы! — часы застряли, и мне пришлось шмыгнуть под карету. Право, сударыня, я побаиваюсь, что жизнь моя оборвется в расцвете юности; поэтому, с тех пор как меня окатили водой у позорного столба[31], я частенько подумываю, не бросить ли мне все да уйти в море.
Миссис Пичем. Тебе надо походить в Хокли[32] и Мэрибон: там тебе привьют отвагу. Это школы, где воспиталось немало храбрецов. А я-то думала, мальчик, что ты уже забыл и страх и стыд. Бедняжка! Как мало ты еще знаешь об Олд-Бейли! Во-первых, могу поручиться, что тебя не повесят; что же касается моря, то ты на него еще наглядишься, когда тебя приговорят к ссылке на плантации. А теперь, раз тебе нечего делать, садись-ка за Библию да подзубри символ веры[33]: люди, не умеющие толком ответить на вопросы тюремного священника, очень некрасиво выглядят в его отчете об их последних минутах. Хотя нет, еще два слова, мой мальчик. И не лги мне — ты знаешь, я терпеть не могу лжецов. Известно ли тебе, что у капитана Макхита с нашей Полли?
Филч. Умоляю, сударыня, не спрашивайте меня ни о чем, иначе мне придется солгать — либо вам, либо мисс Полли, которой я обещал, что ничего не скажу.
Миссис Пичем. Но коль скоро дело касается нашей фамильной чести...
28
Древнейший, центральный район Лондона, исторический центр столицы, ныне один из крупнейших финансовых и коммерческих центров капиталистического мира.
29
Крытое кресло с длинными ручками спереди и сзади, которое несли два человека. Появившиеся в Англии в 30-е гг. XVII в., портшезы еще при Гее были излюбленным средством передвижения лондонской знати.
30
Ныне Ротерхайт, в XVIII в. предместье Лондона на правом берегу Темзы, в районе пристаней и доков.
31
Своеобразное наказание, которому население Лондона подвергало пойманных с поличным воришек; если поблизости находился какой-нибудь водоем, то преступника погружали с головой в воду и держали, пока он не начинал пускать пузыри.
32
( Хокли-ин-де-Хоул, или Хокли Хоул) — одно из популярных мест развлечений в Лондоне XVII — первой половины XVIII в., известное кулачными боями, борьбой, травлей медведей, быков и собак. Стало синонимом грубой силы, невоспитанности, дурных манер.
33
Филч, как начинающий мошенник, должен выучить Катехизис (краткое изложение Священного писания в форме вопросов и ответов), так как знание последнего облегчало судьбу юного преступника, впервые представшего перед судом в Олд-Бейли — смертная казнь могла быть заменена ссылкой в колонии.