Дал верный тон наш камертон
Приготовились, друзья, петь канон
Как гиперзвуковая ракета выскочил мой грузовик с территории. Куда было ехать, я, разумеется, не знал и повернул направо. Машина помчалась по плохому, изъеденному дырами, асфальту. Хотелось верить, что Настя выполнила мою команду и прижалась к полу. Остановиться и проверить я не мог, потому что ожидал погоню. А Настя могла бы пригодиться, потому что я совершенно не представлял, куда ехать.
Впрочем, ситуация быстро изменилась. Дорога вскоре стала лучше и шире, появились другие машины. За мной — тоже. В зеркале я увидел проблесковые маячки. Не хватало только, чтобы меня арестовали по подозрению в собственном похищении. Разговаривать об этом деле с милицией я вообще не хотел…
Я подкинул дровишек, но чудеса не могли происходить ежеминутно, так что оторваться от приближающейся милиции я не мог и… Они меня обогнали, бросившись под колёса, вот только буханка была не милицейской. Это была скорая помощь, и из окна переднего пассажира на меня смотрел Сирота. Сиротинушка.
Я дёрнул руль вправо, выскакивая на грязную обочину, и левым крылом звезданул по бобику. Он отлетел, послышался визг тормозов и возмущённые стоны клаксонов. Но важно было не останавливаться и мчаться дальше. Держись, Настя.
Я выскочил на широкую магистраль и оказался на мосту через реку. Дорога вывела по направлению к центру. Скорая помощь отстала, хотя и не пропадала из виду полностью. Вот же уроды!
Перескочив через реку, я сориентировался и, резко свернув в неположенном месте, оказался на Островского аккурат около здания ГУВД. Красотища. Подкатил практически к главному входу и остановился. Протёр рукавом баранку и головку переключателя скоростей и выскочил наружу.
— Эй, парень! — крикнул мент, направляясь ко мне. — Здесь не стой! Вон туда проезжай.
— Майор Закирова велела прямо здесь встать, — пожал я плечами. — Сказала, если будут вопросы, чтобы вы прямо ей звонили.
— Чего?
— Майор Закирова. Есть у вас такая.
— Ну, есть, — озадаченно кивнул сержант.
— Вот ей и звоните.
Мент убежал, а я открыл будку и позвал Настю. Она появилась всклокоченная и с ошалелым взглядом.
— Теперь можешь в космос лететь, — усмехнулся я. — Считай, тест прошла.
Я осмотрелся. Скорой помощи нигде видно не было. Взял Настю за руку и потащил во двор, в сторону от ментовки.
— Эй, шофёр! — закричал тот же сержант, появляясь на крыльце. — Куда⁈
— Сейчас приду! — крикнул я и увлёк Настю во двор. — Бежим!
Пробежав мимо больницы железнодорожников, мы оказались на Кирова. Я поймал тачку и отвёз Настю в общагу. За всю дорогу она не сказала ни слова.
— Всё, беги, — кивнул я ей, — потом поговорим. Шеф, во «Встречу».
Я захлопнул дверь и понёсся дальше, а она осталась стоять на тротуаре, провожая меня растерянным взглядом. Сапфир оказался на месте, но где живёт Сирота, не знал.
— Не связывайся, — поморщился он. — Непростой он кент, его знают многие. Не связывайся.
— Где его найти, можешь сказать?
Он подозвал одного из своих людей, что-то сказал и тот, кивнув, унёсся прочь.
— Подожди, — покачав головой бросил мне он.
Человек его минут через пятнадцать вернулся и Сапфир отдал мне небольшой клочок бумаги.
— Вот здесь его найти можно. У бабы он чалится. Но я тебе повторяю, не лезь к нему.
Поздно, не лезть, я уже влез по самое не хочу. Я кивнул и вышел из кафе. Снова поймал машину и поехал в сторону дома, туда, где просил Сапфира спрятать ствол. Он оказался прямо там, где я и просил оставить, в щели под крышей гаража товарища Радько. Я вытащил тряпичный свёрток и взвесил на руке. Тяжёлый… Засунул за пояс сзади и поправил ветровку. Осмотрелся. Нужна была машина. Хорошо бы взять у Радько, да гараж я не вскрою, конечно…
Пришлось идти через дворы, чтобы не напороться на новую засаду Сироты. Его люди вполне могли ждать меня у дома или опять в квартире. Хотя вероятность была не слишком высокой. Тем не менее, чтобы не рисковать, я отошёл подальше и, оказавшись на Красной, у университета, встал на обочину и поднял руку.
Остановился старый зелёный москвичонок. Услышав адрес, водитель поначалу отказался, и мне пришлось предложить пять рублей, а потом и шесть. Скрепя сердце, седой дед за рулём кивнул, и я уселся на сиденье рядом с ним. Ехали долго и молча. Он напряжённо всматривался в дорогу, сидел близко к рулю и вёл довольно нервно.
Я смотрел в окно и слушал сиротские песни по радио:
Я начал жизнь в трущобах городских
И добрых слов я не слыхал
Когда ласкали вы детей своих
Я есть просил, я замерзал
Вы, увидав меня, не прячьте взгляд
Ведь я ни в чём, ни в чём не виноват
Было уже почти темно, когда он привёз меня на окраину города в один из местных шанхаев с частным сектором. Я проехал по нужной улице заприметил нужный дом и то, что было поблизости. Потом попросил высадить чуть подальше, у магазина.
Рассчитался и вышел. Народу на улице не было, только маленькая ватага пацанов лет одиннадцати просвистела мимо, не обратив на меня внимания. Становилось темнее. Редкие фонари светили тускло и жёлто. Тянуло дымком. Кто-то подтапливал дровишками, поскольку ночи ещё оставались прохладными.
Дойдя до Сиротского дома, я завернул за угол в тёмный заросший кустарником проулок. Подошёл к забору и прислушался. Стукнул кулаком по старому штакетнику. Залаяла собака. Но не у Сироты, а с другой стороны. Хорошо. Я посмотрел в щель. Было тихо. На веранде горел тусклый свет.
Я быстро подтянулся и перемахнул через забор. Поправил пушку и подошёл к двери. Поднялся на тёмное крыльцо и постучал в дверь. Послышались шаги и испуганный женский голос спросил:
— Серёж, ты?
— Да… — глухо ответил я и услышал как в замке повернулся ключ…
7. В зобу дыханье сперло
Дверь распахнулась, и в тусклом свете веранды появилась женщина в наброшенном на плечи цветастом платке. Увидев меня, она едва заметно вздрогнула и бросила быстрый взгляд наружу, пытаясь понять, один я или нет.
— Здрасьте, — кивнул я и шагнул вперёд. — Я к Серёже. Он когда появится?
Она испуганно помотала головой и одновременно пожала плечами.
— Ну, подожду, значит. Чайком напоите?
Я опять шагнул к ней, она попятилась, отступила, пропуская меня внутрь, и я сделал ещё шаг и закрыл за собой дверь.
— Чай? — подмигнул я.
Она молча повернулась и пошла в дом. Щёлкнула выключателем. Плечи опущены, на лице волнение — ничего хорошего от меня она не ждала. Ну и зря, я же не разбойник, в отличии от её Серёжи. Я человек мирный, но мой бронепоезд, конечно, стоит на запасном пути.
Стены в комнате были оштукатурены и побелены, под низким потолком светила голая лампочка на шнурке. Пол, покрытый оргалитом, поблёскивал свежей коричневой краской. Пахло дровами и дымом, немного угарно. Небольшие окна с занавесками были закрыты.
Печка, неровно обложенная белым квадратным кафелем, стол, покрытый скатертью с кистями, старый диван — обстановка нехитрая и самая обычная. Вместо ковра на стене висел гобелен с цветочным орнаментожм, рядом — старые чёрно-белые фотографии в рамках. Моряк с печальной улыбкой, солдат с винтовкой и примкнутым штыком, молодой парень в кепке рядом с трактором. Сироты на фотках не было.
— Садитесь, — кивнула хозяйка на стул, стоящий у стола, и подошла к буфету, начала собирать на стол.
Я присел, покрутил головой, рассматривая незатейливый интерьер. В углу висел радиорепродуктор, старый, как в кино про войну. Диктор тихо и монотонно бормотал, зачитывая новости о достижениях народного хозяйства.
Тик-так, тик-так… На стене висели ходики с серыми металлическими шишками-грузиками на цепочке. Тик-так, тик-так…
— Из милиции что ли? — хмуро спросила хозяйка, ставя передо мной деревянную, расписанную под хохлому мисочку с клубничным вареньем.
Ягодки были одна к одной, целенькие, плотные, блестящие, утопленные в сиропе. Запахло клубникой. Никаких тюков с награбленным добром, никаких особых удобств, не было ничего, что бы указывало на плюсы профессии Сироты. Надо же, всё как у обычных людей… Здесь на всей улице у соседей, я не сомневался, быт был точно такой же.