Затем он услышал испанскую речь. Ленц осторожно обошел машину и укрылся в придорожном лесу. Эти смеющиеся незнакомцы сразу внушили ему инстинктивное подозрение.
Подавшись чуть вперед, он увидел их сквозь листву. Там стояли пятеро мужчин в белой одежде и соломенных шляпах. У четверых были ружья и патронташи, закрепленные ремнями на груди. На их поясах висели длинные мачете. Пятый — тот, что смеялся, — даже издали выглядел настоящим гигантом. Он был не ниже двух метров ростом и одеждой не отличался от остальных, только вместо ружья на поясе у него болтался пистолет в кобуре.
Мужчина все еще смеялся, указывая на что-то рукой. Вот он вытащил из кармана платок, приподнял шляпу и вытер бритую наголо голову.
Ленц проклинал себя за то, что не захватил с собой оружие. Типичный городской житель, он не мог похвастать большой физической силой. При росте в метр семьдесят пять он весил всего шестьдесят пять килограммов. Так что было бы лучше не попадаться на глаза этим людям. Если бы ему удалось завести мотор и выехать на дорогу прежде, чем они его заметят, он попытал бы счастья. Но у них были ружья, а дорога, как назло, просматривалась со всех сторон.
Но что они здесь делают? Они явились сюда пешком: машины у них не было. Значит, пришли не слишком издалека. И, похоже не удивлялись тому, что деревня вымерла...
Ленц вздрогнул. Выходит, они знают, почему Лас-Пьедрас так трагично прекратил свое существование!
Пришельцы еще не заметили машину Ленца, стоявшую в тени густого дерева. Но стоило им пойти в его направлении — и это не замедлило бы произойти.
Оставив позади машину и пробираясь вдоль края леса, Ленц приблизился к центру деревни. Он надеялся узнать что-нибудь определенное, подслушав их разговор.
Пятеро неизвестных все еще оставались на том же месте. Вернее, четверо ходили по домам, вынося какие-то мелкие предметы, а великан сидел на большом камне спиной к Ленцу. Рядом с ним на земле стояла большая плетеная сумка. Ленц увидел, как один из них бросил туда блестящую коробочку. Они грабили жилища! Их шумные циничные замечания гулко разносились по пустынной местности. На плохом испанском языке они отпускали грубые шуточки, насмехаясь над мертвыми. Вот один из них радостными воплями созвал остальных: он нашел транзисторный приемник.
Вдруг великан сердито крикнул:
— Хватит забавляться! Здесь больше делать нечего. Не стоит понапрасну рисковать, не то можно нарваться на федералес![1]
Он встал и грузно зашагал к окраине деревни, где стояла машина Ленца. Остальные четверо бегом затрусили за ним. Если они пройдут мимо, не заметив машину, думал Ленц, я попробую за ними проследить. Но если заметят...
Великан как вкопанный замер перед сверкающим на солнце лобовым стеклом автомобиля. Его спутники, не говоря ни слова, сняли с плеча оружие. Ленц заметил, что это современные карабины американского производства.
Развернувшись в цепь, пятеро, мгновенно замолчав, осторожно подходили к машине. Великан, держа в руке пистолет, резко распахнул переднюю дверцу. Увидев, что машина пуста, все опустили оружие. Ленц не слышал, о чем они говорили. Притаившись за кустами, он в отчаянии смотрел на дорогу. Сейчас он все на свете отдал бы за любой, даже самый дрянной пистолет!
Внезапно Ленц вздрогнул от крика:
— Ола! А донде устед?[2]
Это кричал главарь, сложив руки рупором. Бандиты, видимо, решили, что машина принадлежит какому-нибудь чиновнику, заехавшему сюда по долгу службы. Ленц предусмотрительно молчал.
Главарь крикнул снова.
Ленц не двигался, притаившись в густых зарослях и нетерпеливо ожидая, когда они уйдут. Скорее бы снова сесть в машину...
Осматривая каждый куст, бандиты направлялись прямо к нему. Нетрудно догадаться, какая судьба ему уготована, если они его обнаружат!
Ленц осторожно попятился и углубился в лес. Почти сразу же он набрел на реку и, преодолевая отвращение, вошел в нее. Это был лучший способ запутать следы. Прохладная вода взбодрила его, и он зашагал вверх по течению, не зная, куда же выведет его река. Было три часа дня, и до заката оставалось не меньше пяти часов.
Единственно правильное решение — скрыться в джунглях и наугад пробираться на восток, чтобы выйти к шоссе. Там уж он не пропадет... А пока только бы не наступить на скорпиона или гремучую змею и не попасть в руки к этим людям.
Издали снова донеслись крики, а затем прозвучало несколько выстрелов. Стреляли, по-видимому, в воздух.
Отойдя достаточно далеко, Ленц покинул русло реки и углубился в чащу, с трудом продираясь сквозь лианы и кусты. Через полчаса он в изнеможении сел на землю. Пожалуй, сквозь такие заросли придется идти не меньше недели. Это никуда не годится. Нужно поскорее найти дорогу, чтобы понапрасну не тратить силы.
Ленц встал и пошел в другом направлении. Ему повезло: он быстро вышел на тропу, возможно, протоптанную животными.
Его рубашка взмокла от пота и липла к телу; в карманах, кроме двух сигарет, ничего не было. У Ленца болели ноги, нечем было дышать и отчаянно колотилось сердце. На какое-то мгновение у него мелькнула страшная мысль, что он заразился неизвестной болезнью, уничтожившей Лас-Пьедрас. Но на самом деле причиной всему была невероятная усталость.
Чтобы восстановить дыхание, он зашагал медленнее. Гулкие удары сердца стали понемногу стихать, но тут он похолодел от ужаса: за ним кто-то шел. Оглянувшись, Ленц заметил светлые пятна одежды.
Преследователи настигали его.
Он как безумный бросился прочь от тропы, надеясь, что его не успели заметить. Но позади раздался выстрел, и над ухом Ленца просвистела пуля. Он утратил последние иллюзии.
Серж бежал со всех ног, не разбирая дороги, задыхаясь, не обращая внимания на раздиравшие кожу колючие кусты. Он думал только об одном: спастись от этих людей. Острые шипы какого-то гигантского растения прошлись по его лицу, оставив кровавые следы, и он с горечью подумал, что быть внештатным «корреспондентом» ЦРУ — занятие не всегда приятное...
Глава 3
Его Светлейшее Высочество принц Малко Линге, кавалер ордена Серафимов, маркграф Нижнелужицких гор, великий Воевода Сербии, кавалер орденов Золотого Руна и Прусского Черного Орла, наследный граф Святой Римско-германской империи, ландграф Флетгауза, почетный командор большого креста Мальтийского ордена, хозяин исторического замка в Австро-Венгрии и по совместительству внештатный сотрудник оперативного отдела Центрального разведывательного управления в удобном кресле самолета проплывал мимо косматых ватных облаков, держа в руке стаканчик со своей любимой водкой «Крепкая».
Наполовину прикрыв глаза, он поглядывал сквозь темные очки на стюардессу «Скандинавиан Эрлайнз Систем», обслуживавшую шестерых пассажиров первого класса. Высокая, нежная и грациозная, словно сошедшая со средневекового офорта, она звалась Карин. Это было все, что Малко смог выяснить в результате пятнадцатиминутной беседы. Она вежливо, но твердо отклонила его ухаживания. Малко утешал себя тем, что ее, наверное, отпугнули его темные очки. А ведь носил он их не из снобизма, а по необходимости. Увидев впервые его золотисто-карие глаза, собеседник не скоро их забывал... А это было весьма нежелательно для человека, чья профессия требовала привлекать как можно меньше внимания.
Малко сделал несколько глотков водки и почувствовал в груди приятное тепло. Впервые за много месяцев он мог позволить себе полностью расслабиться.
Он был в отпуске.
«ДС-8» компании «Скандинавиан Эрлайнз Систем» вылетел из крупнейшего в Нью-Йорке аэропорта Кеннеди в половине восьмого вечера. Из-за разницы во времени он прибывал в Копенгаген в восемь тридцать утра. Все утро он мог ходить по магазинам: его «каравелла» вылетала в Вену только в 12.40. Правда, ему нужно было сделать лишь одну действительно важную покупку. Еще находясь в Америке, он заказал копенгагенскому антиквару редкий фарфоровый сервиз для гостиной замка и надеялся, что его заказ уже выполнен.