— Стой! Бросай оружие! — властно крикнул Тихон.
Те кинулись в разные стороны. Началась перестрелка. Григорий был убит, а раненого Сулико доставили в сельсовет. От него узнали, что этой ночью атаман находится в деревне Захаркино у своей любовницы Раисы Кликиной.
Столицын с отрядом бойцов и проводником уже через час были на месте. Окружили подворье Кликиных. Тихон и с ним двое милиционеров попытались проникнуть во двор через кованые ворота, но тщетно. Тогда они зашли с тыла, осторожно оторвали доску в заборе и оказались внутри двора. Почуяв людей, в сарае и под навесом заржали кони. Посредине двора, густо припорошенные снегом, стояли два крепких возка, в каждый была впряжена пара лошадей.
Столицын ждал: утром кто-то ведь должен был выйти из хаты. Через полчаса в сенях послышался женский кашель, звон дужки ведра, загромыхал дверной засов.
Тихон и его товарищи спрятались за сани. Из-за туч, как назло, выползла луна, и во дворе стало совсем светло.
Со скрипом открылась дверь. На пороге показалась молодуха в валенках на босу ногу, в ночной сорочке, с вязаным платком на голове. Звеня ведром о ступеньки крыльца, она торопливо спустилась вниз. Чем-то недовольная, чертыхнулась и, не долго думая, выплеснула помои у самого крыльца. Только она хотела вернуться в теплую избу, как около нее выросли вооруженные бойцы и знаком приказали молчать.
— Мы из милиции, — пояснил Столицын. — Веди к атаману. Если не хочешь — сама поплатишься.
— Та на черта он мне нужен! Идите берите его.
Тихон через сенцы пробрался на кухню, приоткрыл дверную занавеску и заглянул в большую горницу. Посередине ее стоял стол, а за ним сидели шестеро пьяных мужиков в исподнем. Около них ковылял старик в фуфайке и шапке. Пахло жареным луком, самогоном, квашеньем.
Старик убрал со стола бутыль и поставил миску с дымящейся едой. Сам подошел в угол, к иконе, перекрестился и заворчал:
— Сукины дети. Грехи ступайте замаливать. Антихристы. Циклопы.
В натопленной избе "гостей" разморило. Мужики за столом вяло переговаривались. Тихон волновался: где же атаман? За столом его не было. Неужели опять улизнул?
— Где Бьяковский? — вернувшись к Кликиной, спросил он.
— В боковой комнатухе дрыхнет с дружком Ложкиным.
Тихон снова пробрался на кухню и через щель между занавесками стал наблюдать за пьяными бандитами. Старик читал "гостям" мораль. Вдруг раздался хриплый голос атамана:
— Дед Митька, мерзавец, не разводи антимонию. А то прикончу. Подай-ка рассолу…
И тут произошло неожиданное. Главарь истошно взвыл:
— Идиоты, подлецы! За окном милиция, а вы водку жрете!
Он застонал от злости и несколько раз беспорядочно выстрелил. Зазвенело стекло, посыпалась со стен щепа.
— Бьяковский, сдавайся, дом окружен! — крикнул Тихон.
Атаман послал несколько пуль на его голос, на ходу надел хромовые офицерские сапоги и вырвался во двор. Он палил сразу из двух револьверов во все стороны и угодил в вороного жеребца. Столицыну очень хотелось взять "батьку" живым, и он легко ранил атамана.
— А, ди-пло-мат! — фальцетом завизжал тот и, не целясь, послал две пули в его сторону. Обливаясь кровью, Бьяковский подбежал к забору, подпрыгнул и уже перекинул было ногу на другую сторону. Тогда Тихон прицелился еще раз… Атаман вскрикнул, задергался, наганы выпали у него из рук. А затем и сам предводитель "серых волков" тяжело рухнул на утоптанный окровавленный снег. Подбежавший к главарю милиционер радостно сообщил:
— Готов, кровопивец! Туда ему, извергу, и дорога.
— Да нет, лучше бы судить публично, — ответил Тихон и приказал выводить из хаты арестованных.
Щурясь от искристых лучей утреннего зимнего солнца, сотрудник Московского уголовного розыска Тихон Столицын в последний раз окинул взглядом село, где нашла свой конец банда Мишки Бьяка. Оно давно проснулось. Хлопали двери изб, громко переговаривались крестьяне. По заовражью с диким ржанием носились беспризорные кони, принадлежавшие бандитам. Сами они, мрачные, обросшие, все как один надежно связанные, были размещены на нескольких подводах.
Непривычно, радостно и смутно было на душе у Столицына. Ну вот и закончилась операция "Дипломат". А он словно бы остался не у дел…
Но Тихон Алексеевич напрасно тосковал тогда по работе. За сорок два года последующей службы в уголовном розыске на долю генерал-майора Столицына еще выпадет много испытаний. Все невзгоды с ним будут делить его жена Зося Столицына, сын и две дочери. С супругой они часто будут вспоминать свое романтическое знакомство в ресторане купца Слезкина. Что же касается операции "Дипломат", то ее можно по праву отнести к одной из первых подобных операций в истории рабоче-крестьянской милиции.