Охота отняла больше времени, чем ему хотелось. Кровью пришлось запасаться в избытке, Зверя, с жадностью поглядывающего на Мелисенту, нужно было держать на коротком поводке.
— Ты сможешь сама приехать ко мне? – спросил он, набрав ее номер, — не хочу терять драгоценное время. И неприятностей дома для тебя не хочу. Я заплачу за такси, когда ты приедешь.
Но Мелисента, чуть дрогнувшим голосом, попросила сводить ее в кино. Войцех встревожился, но помчался к ней, и уже первый поцелуй заставил его улыбнуться.
Под нежным ароматом цветочного мыла ее запах почти неуловимо изменился, и он понял, чего она опасается. От нее веяло нежностью, теплом и легким смущением.
Будь на ее месте кто-то другой, он нашел бы слова. Убедил бы, что это не имеет значения. Воспользовался бы этой парой-тройкой дней, чтобы получить хоть что-то для себя. Но его трогала ее стыдливость, ее смущение, столь причудливо сочетавшееся с пылкостью первой любви.
Они сидели в темном зале, держась за руки, и Войцех целовал тонкие пальчики, один за другим, и вдыхал ее запах. И потом, у ее квартиры, касался ее губ целомудренно и нежно, не давая повода опасаться, что ему сегодня захочется чего-то большего.
На следующий вечер он сводил ее танцевать в клуб, где работала Делия. Дроу, постаравшись вложить в дежурные слова знакомства как можно больше дружелюбия и тепла, одолжила Мелисенте одно из своих платьев, и Войцех, вопреки современной моде, кружил ее по залу в венском вальсе, заложив левую руку за спину, словно на петербургском балу.
Еще один вечер они, все-таки, пропустили. Войцех, наконец, занялся приведением в порядок своих магических дел, к немалому удовольствию Делии и Маши. Дроу попыталась было заговорить с ним о том, куда может завести его опасная тропинка, по которой он бросился очертя голову, но Войцех смерил ее таким взглядом, что она проглотила свои слова.
— Просто помоги ей, если понадобится, о-кей? – сказал он, и Делия молча кивнула.
На репетицию Войцех заявился во всей красе – в концертном доломане с серебристой бахромой и стальной клепкой, в лосинах и сапогах, ведя под руку Мелисенту, нарядную и сияющую гордостью, что ей позволили войти в число избранных, прикоснувшихся к будущей славе группы.
Делия все еще не вернулась из клуба, Маша и Бобби, не слишком преданные металлу, решили провести вечер вдвоем, и Войцех усадил Мелисенту в кресло рядом с пультом Диззи, тут же гостеприимно предложившего ей джойнт. Девушка с улыбкой отказалась. Войцех настороженно оглядел студию, убедившись, что на столе и по углам нет ничего более предосудительного, чем виски, и уселся за ударную установку, крутанув палочки.
Они уже третий раз проходили начало новой баллады, когда Фьялар, чуть не отшвырнув свой Лес-Пол, обернулся к Войцеху, рявкнув так, что зазвенели медные тарелки.
— Какого тролля? Ты не попадаешь в ритм на восьмую такта!
Войцех кивнул, и они начали снова. Не прошло и минуты, когда Фьялар, снова отложив гитару, теперь уже спокойно подошел к нему и спросил тихим голосом:
— В чем проблема?
— Дыхание, — так же тихо ответил Войцех, — и сердце. Отвлекает, зараза, сбивает ритм. Я никак не привыкну к его стуку.
— Она далеко, — Фьялар опустил голос почти до шепота, — она не заметит.
Войцех покачал головой.
— Дай мне еще шанс, я соберусь.
Фьялар кивнул, и на следующий раз баллада прозвучала до конца. Мелисента улыбнулась Фьялару, а Норвик, переглянувшись с ним, только пожал плечами.
Они уже почти закончили намеченную программу, когда Моника и Крис привезли из клуба Делию, даже не снявшую алого кружевного платья с широченной юбкой и глубоким декольте, призывно открывавшим ее округлые формы. Фьялар, воодушевленный этим зрелищем, отыграл свое коронное соло с вариациями во славу дамы, и музыканты присоединились к зрителям.
Войцех отозвал Фьялара в сторону.
— У нас мало времени до того, как Мелисенте нужно будет вернуться домой. Ей и так с трудом удалось добиться разрешения задержаться еще на час.
— И? – ухмыльнулся Фьялар.
— Можно нам подняться наверх? – спросил Войцех, взглядом указывая на лестницу.
— Только не оставайся там до утра, — улыбнулся Фьялар, — мне совершенно не улыбается провести остаток ночи на диване в студии.
— Понял, спасибо.
Войцех подошел к Мелисенте, что-то тихо нашептывая ей на ухо. Девушка покраснела, но позволила увести себя по лестнице наверх, держа спину слишком прямо, чтобы можно было поверить в то, что ее не тревожат устремленные ей вслед взгляды.