— Это я слушаю.
— Нет уж! Я — вас!
— Что конкретно интересует?
— Кто вас нанял? У кого вы на побегушках?
— Меня никто не нанимал. Я сам по себе.
— Что ж, остаток жизни можете посвятить ответам на мои вопросы… Учтите, этот остаток может быть продолжительным и… не очень. В зависимости от вашей искренности.
— Вот что, агент Скалли! Вы, конечно, можете стрелять, но только сыграете на руку тем, кто… не на нашей стороне. Стреляйте — и забудьте о работе, о семье, о свободе. Стреляйте — и остаток жизни, сколь бы он ни был продолжительным, проведете за решеткой. Убийство помощника директора ФБР — это, знаете ли…
— Альтернатива? Не я убиваю помощника директора ФБР, а он меня. Так, считаете, лучше?
— Почему вам взбрело в голову, что я собираюсь вас убивать?!
— А почему бы и нет?
— Почему бы и да, Скалли?! Логика, логика?!
— У всех своя логика.
— Что подсказывает вам ваша?
— Что никотин вреден. Очень вреден.
— Считайте, мы оба успешно прошли этот тест, Скалли. Целиком и полностью согласен. Я и не курю, вы же знаете.
— Знаю. И тоже не курю. Потому у меня обостренный нюх. Вы что же, Уолтер, думаете, я не унюхала сигаретного дыма у вас в кабинете позавчера? Где он прятался, Уолтер? В задней комнате?
— Кто?
— Аи, бросьте! Прекрасно вы меня поняли! А я — вас!.. Курильщик. Тот, что позавчера подслушивал меня в вашем кабинете. Тот, что вчера сидел в вашем кабинете, когда я вам звонила. Тот самый, что очень вреден — для меня. Тот самый, что очень полезен — для вас, Уолтер, судя по тесноте и частоте вашего с ним общения. Или станете уверять, будто мистер Никотин, как и вы, на моей стороне?
— Не стану.
— Попробуйте только! Убью на месте! Как вы хотели убить меня!
— Скалли, подумайте! Зачем я привел вас в кабинет Молдера, если хочу, по вашим словам, убить вас?! Логика, ну?!
— И зачем? Нет, это я вас спрашиваю, Уолтер! Зачем?
— Кто-кто, но как раз я не желаю вашей смерти! Я привел вас сюда, чтобы кое в чем вас убедить.
— Например?
— Например, в том, что та самая дискета — у меня.
— Та самая что?
— Перестаньте! Та самая дискета. Которую Молдер спрятал, прикрепив скотчем к внутренней крышке стола. Вон того стола.
— Замрите, Уолтер! Я не разрешала вам двигаться!
— Она у меня в кармане. Дискета. Это я взял ее из стола Молдера.
— Покажите. Нет! Не двигаться!
— Тогда не смогу показать. Цугцванг…
В шахматах цугцванг — такое положение, при котором каждый и любой ход ведет к проигрышу.
Но то в шахматах. Там играют двое — один на один. И никто третий не вмешивается.
Третий! Некто третий! Не видно, но слышно. Шаги по коридору. И сквозь дверную щель понизу — мелькающая светотень, чьи-то ноги. Он, этот третий, скорее всего — лиловый негр-охранник, совершающий рутинный обход. Больше некому. Ступай дальше, лиловый негр! Да не привлечет твоего внимания дверь кабинета №42!
Оно бы и так, дверь не привлечет, а вот сам лиловый негр своими нежданными шагами привлек внимание. Внимание агента Скалли. Вернее, отвлек агента Скалли — от Железного Винни. Всего на секунду-другую.
О, Скалли! Секунда-другая — более чем достаточно для Уолтера Скиннера! Даром что Винни по легенде медлителен и неуклюж! Так то по легенде…
В общем, когда агент Скалли боковым зрением поймала движение на диване и мгновенно снова поймала близкого человека Скиннера на мушку, то…
…сама ты теперь на мушке, агент Скалли!
Откуда только близкий человек Скиннер успел пистолет выхватить?! У него же руки были под… под… Короче, сидел он всем своим весом на своих ладонях, всей своей массивной задницей. Ну не там же он пистолет прятал, не в заднице! Хотя… А где?!
«Мексиканская дуэль», срань господня! Наставили друг на друга стволы и застыли, испытывая нервы друг друга на разрыв.
Бывают секунды, когда все решают минуты, и это может длиться часами…
Тот самый случай, м-да.
И — в полной тишине, дабы не привлекать внимания гипотетического лилового негра-обходчика.
Свидетели нам нужны, Скалли?
Свидетели нам не нужны, Скиннер.
А тогда шепотом:
— Бросьте оружие, Скалли! Бросьте! И она шепотом:
— А что потом? А что потом? И он шепотом:
— Сначала бросьте, а потом будет потом.
И она шепотом:
— Ни за что! И он шепотом:
— Стоит мне сейчас повысить тон, и на голос входит… кто-нибудь, а вы — вот так…
И она шепотом:
— Попробуйте только! Убью на месте! Это вы, вы меня подставили!
И он шепотом:
— Я пытаюсь вам помочь, Скалли! И она шепотом:
— В таком случае, Скиннер, засуньте пистолет туда, где он у вас был, и сядьте в прежнюю позу.
И он шепотом:
— Ни за что! И она шепотом:
— Вы же сказали, что не желаете моей смерти! Докажите! Опустите оружие!
И он шепотом:
— И снова очутиться беззащитным на прицеле у психопатки? Знаете, Скалли, мой альтруизм не беспределен!
— Я — психопатка?! Я?! Да я тебе сейчас мозги вышибу!!! — а вот это вот уже не шепотом, а в полный визгливый голос… от избытка нахлынувших чувств.
— И все-таки опустите оружие, Скиннер! — вот он, третий, посунувшийся таки в дверь.
Третий! И не лишний! Не лиловый негр, но вождь краснокожих. Типичный hombre, срань господня! Чингачгук! Виннету! Большой Кахуна!.. Ладно что не с томагавком! А то еще ка-а-ак томагавкнет по черепу, не разобравшись…
Тьфу, срань господня! Это ж Молдер! Фокс Молдер!
Молдер, да. Без томагавка, да. Но с бо-о-оль-шим пистолетом:
— Опустите оружие, Скиннер, опустите. Один ваш ствол против наших двоих — заведомый проигрыш.
— Молдер?! Вы как здесь?! Вы же… Что за фокусы?!
— Привет от Дэвида Копперфилда, Скиннер. И вот я здесь!.. Скалли?
— Молдер!!! Я знала, я знала!!!
— Кажется, я вовремя. Нет?
— Я знала, я знала!!!
— Ты в порядке, Скалли?
— В полном! Теперь в полном!
— Тогда займись делом. Отложим эмоции. Прими у Скиннера пистолет и передай мне… Ну же, Скиннер, не вынуждайте леди ждать. И меня тоже не вынуждайте. Скула зажила?
— Вашими молитвами, Молдер!.. Да нате, нате! Кстати, он и с предохранителя не снят.
— О как! Ну-ка? А ведь да, не снят… Что ж, поговорим, коллеги? Хотелось бы ясности. Скалли?
— Он хотел меня убить!
— Он? Скиннер? Тебя?
— Да, да!
— С чего ты вдруг взяла?!
— Вот и я ей то же самое…
— Помолчите, Скиннер. Я вам слова не давал… Итак, Скалли? Да опусти ты свой-то пистолет!
— Он назвал меня психопаткой!
— О как! Дай-ка пистолет, дай. И не нервничай. Во-от… Так-то спокойней. А то не ровен час…
— Молдер! Я не психопатка!
— ХОЧУ ПОВЕРИТЬ. Не нервничай… Между прочим, как вас обоих занесло в мой кабинет?
— Он привел меня сюда, Молдер! Он хотел убить меня!
— В моем кабинете? Зачем?!
— Вот и я ей то же самое…
— Скиннер! Повторить? Я вам слова не давал!.. Итак, Скалли? Сосредоточься. Скиннер, конечно, сукин сын, но он наш сукин сын. Зачем ему покушаться на тебя? И непременно в моем кабинете?
— Он не наш сукин сын! Был наш, а теперь не наш!
— Чей же?
— В его кабинете пахнет табаком, Молдер. М? Ни-ко-ти-ном. М?
— О как! Скиннер? Это так? Даю вам слово. Это так?!
— Так да не так, Молдер! Я объясню!
— Не надо. Мне достаточно вашего тона. Похоже, дело — табак, Скиннер. Нет?
— Нет. Просто похоже. Но — нет.
— Угу. А ты что скажешь, Скалли?
— Я была на похоронах твоего отца, Молдер…
— Отложим эмоции.
— Я без эмоций. Один пожилой джентльмен довел до моего сведения, что меня собираются убить. И один из способов — подослать близкого человека, которому я верю.
— Что за пожилой джентльмен?
— Такой… ходячий скелет. Назвался Ган-тенбайном. Потом Нопфлером. М?