ыбирал. Тем не менее горошек давал нам жить. Даже на эти посреднические четыре процента. У нас уже появились и постоянные клиенты, кто каждую неделю заказывал по тридцать-сорок банок. Бывало и больше. Но... Грянул гром. Он грянул солнечным осенним днем, в середине октября... в седьмом кабинете районной налоговой инспекции, лишив меня сна и дара речи. Оказывается, я в сговоре с бухгалтером, по крайней мере, так утверждал мой налоговый инспектор, скрыл от государства свою реальную прибыль, которая в разы превосходит ту, что я указал в своём балансовом отчете. И что теперь должен заплатить и саму недоимку (а это - ого-го сколько), и штраф, равный недоимке, но в пятикратном размере. Чтобы мне впредь неповадно было обманывать государство и тех, кто блюдёт его интересы. Однако, глядя на моего инспектора, было очевидно, что свои интересы она тоже блюдёт. Иначе чем можно объяснить тот дьявольский блеск в её серо-голубых глазах, который не могли скрыть даже толстые линзы очков. Светлана Васильевна, а именно так звали моего инспектора, торжествовала. И не могла скрыть своей радости. Еще бы, ведь ей удалось раскрыть масштабное экономическое преступление! Вернуть в казну, ну и себе, естественно, тоже в виде персональной премии, огромную сумму денег. Похоже, Светлана Васильевна уже подсчитывала, какой процент из них пойдёт на её вознаграждение, и потому меня абсолютно не слушала. - Но это же не мои деньги! - пытался я ей объяснить ситуацию, - а польского консервного завода. Они у меня только хранились, временно, до момента открытия у них счёта в банке. Вот же, второго октября я их туда и перевёл... - Но в сентябре они были ещё на вашем счету, - убеждала меня в своей правоте налоговый инспектор. - Вот с них вы и должны были заплатить налог... - Какой налог? Какой налог? - не сдавался я. - Ещё раз вам говорю - это не мои деньги. Мне причитается всего четыре процента за посреднические услуги. И всё... Чушь какая-то... Про чушь мне, конечно, не надо было говорить. - Вон из кабинета! - резко повысила голос инспектор. - А дело мы направим в управление экономических преступлений. Учить он меня ещё будет... Я выскочил на улицу. Меня всего колотило. Вот так они работают. Фискалы! Ну, хорошо, пусть я погорячился. Но и ты вникни в ситуацию, разберись, что к чему. Подумай своими куриными мозгами, откуда у меня могут быть десятки тысяч банок гороха. Украл я его что ли? Аж из Польши... Ну разве не чушь! Тут и дураку понятно: вот продавец - вот покупатель. А я лишь посредник. По-сред-ник! Но что делать? Что? Если сейчас это дело не остановить - в тюрьму же загреметь можно. Откуда у меня деньги, чтоб такие штрафы платить? Но и сдаваться - последнее дело. И тут я вспомнил про Лёню. Позвонил. - Выручай, - говорю. - Нужно что-то делать. Как мне к начальству вашей биржи пробиться, чтоб они мне бумагу соответствующую написали о том, что деньги не мои, а хозяина горошка. Что я только брокер. И всё. А то я ваше руководство вообще в глаза не видел. Где они у вас там прячутся? - Не переживай, сделаю я тебе эту справку, - успокоил меня Лёня. Но через пару дней сам позвонил: - Ну ты и влип.... - Что? - не понял я. - Понимаешь, - стал объяснять Лёня, - нет никакой биржи «Фурор». - То есть как, нет? - А так. Есть малое предприятие с таким названием. Занимается посреднической деятельностью. Но это не биржа... - А как же акции? - продолжал я пытать Лёню. - Ну что акции. Бумажки. Я тоже такие напечатать могу... - Но это же ты меня уговорил связаться с этой биржей! Я ж в неё все свои сбережения вложил! - перешёл я на крик. Но на Лёню он не подействовал. - Не ты один, - успокоил он меня. - Я тоже, дурак, поверил. Так что мы оба с тобой в одинаковом положении, - и повесил трубку. Ну что мне с ним было делать? Это ж Лёня. И тут мне позвонили из налоговой. Приглашали на приём. Правда, не в седьмой, а в третий кабинет... Сердце у меня ёкнуло. Ну, всё. Финита ля комедия. Приплыли. Суши сухари. В кабинете, за массивным полированным столом, покачивая башней тёмно-каштановых волос, царственно восседала начальник районного отдела налоговой инспекции Татьяна Ивановна Воронова и листала мой несчастный балансовый отчёт. Рядом, низко опустив голову, как нашкодивший школьник, перебирала какие-то бумажки Светлана Васильевна. Мой непосредственный инспектор. Былого блеска в её серо-голубых глазах я что-то не заметил. Впрочем, я и сам весь трясся, сознавая, что так просто сюда не вызывают. - Я тут посмотрела ваш баланс, - Татьяна Ивановна взглянула на меня поверх очков и даже слегка, а может, мне только показалось, улыбнулась. - В принципе у меня особых замечаний нет. - Да, но... - я даже поперхнулся. Чего-чего, а такого поворота дел никак не ожидал. - Я знаю, что у вас возник конфликт. Даже не конфликт, а спор со Светланой Васильевной, относительно вашего отчёта. Поэтому я вас и пригласила, - перебила меня Татьяна Ивановна. - Понимаете, Светлана Васильевна у нас работает недавно, не все ещё особенности нашей работы ей до конца понятны. Тем более что она по специальности не бухгалтер, а... - Экономист, - еле слышно скороговоркой произнесла Светлана Васильевна и снова принялась перебирать бумажки. - Да, экономист, - повторила вслед за ней начальник отдела. Она выдержала паузу. - Значит, вы брокер. Посредник. Сколько теперь их развелось... - Татьяна Ивановна покачала головой, отчего тяжёлая башня ее тёмно-каштановых волос рискованно наклонилась. - Попробуй сразу пойми: кто - посредник, кто - продавец.... Ну, в самом деле, откуда у вас может быть столько зелёного горошка? - Она притворно рассмеялась. - Хорошо, что мы разобрались. Так что, надеюсь, инцидент исчерпан? И вы заберете свою жалобу, - Татьяна Ивановна вновь взглянула на меня. Уже не так царственно. - Какую жалобу? - не понял я. Тут уж стушевалась она. - Ну как же, нам на днях звонили из райисполкома... И тут я всё понял. Ай да Лёня, ай да сукин сын. И сюда пролез... - Я даже, знаете, что подумала... - Татьяна Ивановна привстала из-за стола. - Может, вам другого налогового инспектора дать? - Да! - хором выкрикнули мы со Светланой Васильевной. - Да! - Вот и славно, - умилившись нашему единодушию, произнесла Татьяна Ивановна. - Идите, работайте... Потом подошла ко мне, взяла за локоть и доверительно спросила: - А зелёный горошек у вас ещё есть?