Спецзаказ
Ах какие красивые девушки живут в Калининграде! Ну, просто загляденье! Что за глазки, брови, волосы... А талии! Фу ты, пропасть, какие талии! Осиные! Ну где еще вы такие сыщите? Да нигде! Взгляните на них, особенно если они станут с кем-нибудь говорить. А могут и не говорить, а просто так стоять... и мило улыбаться. А могут и не улыбаться... Все равно красиво! Взгляните сбоку - блеск! Да и в фас тоже ничего. Описать нельзя... Хотя отчего же... Описать, может, и нельзя, а сфотографировать на память очень даже можно. И распечатать. На большом таком календаре. Чтоб и потом весь год всей этой красотой любоваться... А то и два.... А что? Это мысль! Она впорхнула в чугунную, после вчерашнего банкета, голову гендиректора компании «Еврокомпакт», Жоры Рожнова и крепко там застряла. Даже анальгин не помог. Да, вчерашнее шоу на главных подмостках города было впечатляющим. Шутка ли - выбирали первую красавицу Калининграда! Одного шампанского сколько выпито. И не только шампанского... И что? Ну поговорят, посплетничают недельку - другую. Ну посмакуют все подробности подковёрной борьбы за янтарную корону мисс Калининграда. И забудут... Как пить дать, забудут. И саму красавицу, и тех, кто её этой красавицей сделал. То есть его, Жору Рожнова, генерального директора компании «Еврокомпакт», президента инжиниринга и холдинга, почётного члена бизнес-клуба «Золотая фишка» и прочая, прочая, прочая... Нет, так дело не пойдет. Надо этот праздник красоты продлить. Сделать так, чтобы помнили о тех, кто это всё затеял и провернул... - Да, - твердо решил Жора, - надо печатать календари. И не какие-нибудь там настольные или карманные, а такие, чтоб во всю стену. Чтоб каждый прыщик на попе этой самой мисс Калининграда различить можно было. Про прыщик он, конечно, загнул. Какие могут быть прыщики у первой красавицы города... Да ещё на глянцевой бумаге... Ну если даже и есть один-два - не проблема. Ретушёры на что. Замажут. Жора налил себе крепкого кофе из прозрачной колбы новенькой кофеварки. В турке сварить было бы, конечно, и лучше, и вкуснее. Но теперь у всех, будь они неладны, кофеварки. Приходится пить не кофе - бурду... да ещё восхищаться этим западным чудом бытовой техники. - Значит так, - Жора отхлебнул из чашки чёрной жижи и стал размышлять. - Отпечатаем два календаря: один - мисс Калининграда, другой - мисс студенчества. Каждый по сто тысяч. Многовато? Нормально! Отправим в Россию. С железной дорогой договорюсь. Пусть и там, на большой земле, про нас узнают. А то думают, что у нас тут только немцы по хуторам прячутся, янтарную комнату ищут... Он сделал еще пару глотков... Оставалось дело за малым: найти фотографа, который бы снял этих двух красавиц. Хорошо бы на фоне моря или дюн, с каким-нибудь увесистым куском янтаря в нежных девичьих ручках. В лучах заката... Ну, и это не проблема. С фотографом он договорится. Тот же Федя Укропов. Классный мастер. Сделает всё на высшем уровне. Сложнее - где это всё напечатать? Калининградская типография сдулась. А кто ещё такой заказ потянет? Никто! *** И тут Жора вспомнил про меня... Верней, про моё малое предприятие «Орбис»! Мы ж им когда-то фирменный стиль разрабатывали и так всякую бланочную ерунду печатали - конверты, визитки. Но всё это было мелочью по сравнению с тем, что мне Жора предложил на этот раз... Я растерялся. Но согласился. И вот теперь ломал голову - как выполнить свалившийся на неё (голову) заказ. Идея напечатать календари в таллинской типографии родилась как-то спонтанно. Уж больно здание её на меня произвело сильное впечатление, когда после очередного и, как оказалось, последнего рейса на стареньком «Бармалее», так все моряки обзывали Большой морозильный траулер или, сокращенно БМРТ, мы гуляли по старому городу... и то и дело заныривали в многочисленные подвальчики, так аппетитно разбросанные по всему городу. Тогда-то я впервые и увидел этот второй после гостиницы «Виру» эстонский небоскрёб. Не знаю, чем он мне так запал в душу. Может, своими размерами, а, может, тем, что это был действительно в то время самый мощный полиграфический комплекс Эстонии. Да что Эстонии - всего Советского Союза! - Тут всё оборудование импортное, из Финляндии, - ввёл меня в курс дела Колька Киселёв, мой друг ещё по службе в армии. Теперь он работал таксистом и потому всё знал. - У нас тут все журналы печатаются. На всю страну и даже за рубеж. И «Советская женщина», и «Советский Союз» и.... Да все! - Похоже, он был очень горд этим полиграфическим комбинатом. И вот теперь, спустя годы, я вдруг вспомнил про него. А что? Если печатать такую красоту - то уж по первому разряду. В лучшей типографии страны. Тем более, что я даже был знаком с её директором. Не то, чтобы очень... так, шапочное знакомство. Но... Это уже случилось, когда я переквалифицировался из моряков в журналисты и работал в одной местной газете. Вот нас и повезли на экскурсию по обмену передовым опытом. Лучше бы не возили. Потому как после того, что мы там увидели, смотреть на наше убогое оборудование было страшно, не то, чтобы работать на нём... - Да не переживайте вы так, - видя, какое неизгладимое впечатление произвела на нас экскурсия по цехам типографии, попытался успокоить нас директор Харди Тересмаа. - Если нужно, мы вам всё отпечатаем. В лучшем виде. - И для подтверждения своих слов раздал каждому по визитке, которая и сама тянула на произведение полиграфического искусства. Может, потому я её до сих пор и не выкинул. И вот, сгодилась. *** - Да-а, печатаем, - растягивая каждое слово, промурлыкала на том конце провода, судя по голосу миловидная секретарша, когда я позвонил в Таллин и поинтересовался - смогут ли они выполнить наш заказ. - Приезжаайте, - сладко пела трубка. - Всё сделаем в лучшем виде. Слайды у вас готовы? - На следующей неделе будут. - А бумага ваша или наша? - голос на минуту оборвался. И снова затянул: - Лучше пусть ва-аша. Потому что у нас только финская. А это о-очень дорого. - Да, конечно, наша... - поспешно согласился я. Похоже, подобно Гераклу мне предстояло совершить ещё один подвиг. Добыть восемь тонн бумаги. И не абы какой, а самой лучшей - мелованной. Ещё не так давно это было бы не проблемой. Ведь на территории области работало аж пять бумажных фабрик. Или даже шесть. И та же «Советская женщина», «Знание - Сила» и многомиллионный «Огонёк» печатались хоть в Таллине, но на нашей калининградской бумаге. Но это было уже историей. Так же, как и «Огонек», и «Знание - Сила», и «Советская женщина». Все они канули в Лету. И если ещё не так давно калининградской бумагой можно было бы обернуть весь земной шар, то сегодня и восемь тонн найти оказалось проблемой. Новые владельцы заводов, газет, пароходов вместо того, чтобы что-то делать, возить и издавать, были заняты одним общим делом - искали богатых спонсоров, кому бы все эти заводы, газеты, пароходы можно было бы втюхать. Хоть оптом, хоть в розницу. Но желательно за свободно конвертируемую валюту. Да вот покупателей что-то не находилось. - Неужели вот это всё никому не нужно? - искренне вопрошал меня директор Энской бумажной фабрики, Василий Кузьмич Середа, когда мы шли с ним по бескрайней территории давно не помнящего хозяйской руки предприятия, зияющей глубокими воронками, возможно оставшимися ещё со времён войны, щурясь от витающего в воздухе едкого запаха серы, к главному корпусу ... Где-то там, в единственно ещё работающем цеху, для меня были припрятаны десять рулонов мелованной бумаги. - Ну а вы как думаете? - хотел я его спросить, поскольку и сам вид главного корпуса, с полуразваленными стенами и пустыми глазницами выбитых окон и весь окружающий индустриальный ландшафт говорили сами за себя. - Конечно, фабрика нуждается в некоторой реконструкции, - продолжал убеждать меня в ценности своего предприятия Василий Кузьмич. Как будто я собирался купить у него не восемь тонн бумаги, а всё целлюлозно-бумажное производство. - А сами-то что? - перебил я его. - Вы же теперь