Враг народа
Посвящается моим родителям. Пуля прошла чуть выше, полностью снеся и без того маленькое, едва различимое в толпе лицо. Даже от шляпы ничего не осталось... Попади она чуть правее или левее, всё бы, думается, обошлось... Но пройти мимо столь вопиющего преступления, когда обезглавили самого товарища Берию, старший лейтенант Бочков ну никак не мог. Пять лет службы в Особом отделе приучили его быть бдительным и видеть то, что другой, простой смертный, просто бы не заметил... Недаром его все тут боятся, даже комполка. Еще бы, ведь от его, Бочкова, рапортов на Большую землю зависит вся их будущая карьера, и даже жизнь... - Товарищ солдат, - остановил он пробегавшего мимо старшину Охлопкова. - Вы из какой батареи? - Лейтенанта Косминского, вытянувшись по струнке и гася о голую ладонь зажатый в руке окурок, отрапортовал Охлопков. Перед Бочковым он тоже почему-то робел. Хотя чего ему, бывалому солдату, успевшему даже повоевать, и приказ об увольнении которого уже неделю как подписан и лежит на столе у комполка, о чем ему по секрету сообщил штабной писарь Генка Куликов, было бояться этого, с позволения сказать, Бочкова. Ан нет, страх перед этим наглым и самоуверенным старлеем сковал его по швам. Даже в горле пересохло. - Неспроста он спросил про комбата, - подумал Охлопков, когда Бочков его отпустил. - Опять чего-то задумал. Да, не везет Григорьечу. Хороший парень. Совсем мальчишка. - Охлопков его лет на пять старше. - Зато какую жену с материка привез - красавицу, я таких только в кино видел. Вон, пацана недавно родила. - Они на этого карапуза всей батареей ходили смотреть... да и не только на карапуза. Приятно всё-таки поговорить с молодой красивой женщиной, пусть даже она для тебя далекая и недоступная, как остров Борнео, о существовании которого он узнал совсем недавно из взятой в полковой библиотеке книжки... - Ром, это ты? - Маша, или как ее называл Рома - Муся, вышла навстречу мужу, держа в одеяле завёрнутого малыша. - А вот наш папка пришел...- Но, глядя на мрачное лицо мужа, который против обыкновения даже не поцеловал их с сыном, поняла, что что-то стряслось. - У тебя неприятности? - робко спросила она. - Не знаю. Кажется, - сказал он и скинул тяжелый яловый сапог на каменный пол. Он все никак не мог до конца осознать, что из-за какой-то нелепой случайности, граничащей с абсурдом, в одночасье из образцового офицера может стать врагом народа, покусившимся на жизнь самого товарища Берии. Хотя, причем тут Берия? Нужен он ему. Лично для него всю последнюю неделю, накануне полковых стрельб куда важнее было достать мишени. Обыкновенные мишени. А вот с ними в части была напряжёнка. Да разве только с ними. Он взглянул на окно в комнате, прикрытое фанерной доской. Окно это разбили еще ранней весной, во время пурги, когда их приземистый дом полностью занесло снегом. Роман был тогда на учениях, а дома осталась Муся с совсем ещё маленьким Славиком. Несколько дней они пробыли тогда в снежном плену. Хорошо, что ещё дверь открывалась вовнутрь, так на Камчатке строили все дома. Благодаря этому местному изобретению можно было быстро зачерпнуть кастрюлей снег, а потом растопить его на плите. Но всё равно, он отлично представлял, какой ужас, за эти несколько дней, испытала его бедная жена. Словно заживо погребённая... Когда казалось, что дом вот-вот рухнет под тяжестью снега. И было слышно, как в тягучей тишине тяжело постанывают балки их ветхого жилища. Даже дышать с каждым часом становилось всё труднее и труднее... Откопала их рота стройбатовцев. Эти ребята только и делали, что после пурги раскапывали занесённые снегом дома. Да вот в этот раз не угадали - вместо дверей угодили лопатой в окно. Стекла, естественно, в полку не оказалось. Дефицит. Так вот и дожили до лета с забитым фанерой окном... Он вдруг с ужасом подумал, что теперь даже не успеет его застеклить. И его Мусечка с малышом так и останутся зимовать с разбитым окном. То, что будет с ним, он уже не думал. Ясно, что ничего хорошего. 2 ...Когда он понял, что мишени ему не достать, а стрельбы из-за этого никто отменять не будет, то приказал солдатам из своей батареи рисовать их на старых газетах. Благо на прошлой неделе комдив доверил ему оформить ленинскую комнату. А там этих старых газет - видимо-невидимо. Вот и сгодились для дела. И ведь выбирал только те листы, где фотографий поменьше. И чтоб никаких первых лиц государства. И всё равно недосмотрел... Ну надо же, чтобы с обратной стороны мишени оказался снимок общающегося с народом товарища Берии. И чтобы меткий стрелок из его батареи угодил именно в него. В Лаврентия Павловича. Прямо в лоб. Конечно, никто бы этого, отродясь, не заметил. Если бы не Бочков. Тот всё увидит, всё унюхает, до всего докопается. Страшный человек. Про всех всё знает. И не только в полку. Но и дома. И на Большой земле. Везде. Помнится, когда родился Славик, они с Мусей получили из дома посылку с пеленками, распашонками и даже настоящим английским пледом в клеточку. Вот за этот плед Бочков тогда и прицепился. Откуда, мол, такой? Наша легкая промышленность пледы не производит. Может, вы скрываете, что у вас есть родственники за границей? И нужно было оправдываться, доказывать свою преданность и верность. И быть на седьмом небе от счастья, что тебе поверили, отпустили и не стали «шить дело». А ведь могли. Бочков тогда ему прямо сказал: «Ладно, если бы за тебя комполка не поручился, ты бы у меня так просто от ответа не ушел. Мы и отца твоего, за такие сомнительные подарочки привлечь можем. То, что он у тебя участник войны - ничего не значит...» Ничего... Это точно. Роман понимал, что боится этого человека. Не презирает, не ненавидит его. А просто боится. Какой жуткий животный страх он испытал этой весной. И из-за чего? Из-за разбитой статуэтки... 3 Первый толчок был столь незаметным, что Муся его даже не почувствовала. Только увидела, как качнулась стоявшая в углу этажерка, и с верхней полки упал маленький бюст Сталина. Голова у генералиссимуса раскололась надвое... Этот полёт вождя так её перепугал, что она долго не решалась подойти к разбитой статуэтке... «Не к добру всё это», - подумала Муся. Она подняла осколки бюста и стала их прикладывать. Лицо Сталина перерезал толстый кривой шрам. Он рассек бровь, обезобразил щёку и скривил подбородок. Нос у отца народов сильно укоротился, придав ему несерьёзный насмешливый вид. Но Мусе было не до смеха. Ей стало страшно... И тут в дверь постучали.... Она инстинктивно накрыла гипсовые осколки газетой и пошла открывать. Вошел Рома. - Как ты? Сильно тряхнуло? - сразу же с порога спросил он жену. - Это ещё семечки. Говорят, будут толчки посильнее. Так что нужно быть наготове, чтоб в случае чего успеть из дома выскочить... У нас - ничего? Дом выдержал? - Дом-то выдержал. Да вот бюст разбился... - Какой бюст? - переспросил Рома, хотя отлично знал, что кроме бюста Сталина никаких других статуэток у них в доме не было. Муся отдёрнула газету... На полу лежал обезглавленный вождь с рассеченным надвое черепом. Увиденная картина напугала Рому, ещё больше, чем Мусю. - Дверь закрой, - приказал он жене. Затем собрал все осколки разбившегося бюста на газету и, схватив лежащий в кухне топор, стал бить обухом по гипсовым кускам. Он их дробил до неузнаваемости и всё равно ему казалось, что из всех этих мелких осколков проступают черты вождя. Он дождался ночи и, сложив всё в помойное ведро, тихо, крадучись, чтоб, не дай бог, никто его не заметил, вышел из дома... Он чувствовал себя преступником, убийцей, старающимся скрыть следы своего преступления, но сознающего, что кара в лице Бочкова настигнет его... Обязательно настигнет... Утром, когда Роман пришел в часть, то сразу понял, что что-то не так... Все были какие-то возбужденные, взвинченные. Никто ни с кем не разговаривал, не шутил. Лишь буфетчица Лида, всегда весёлая, приветливая, вытирая слёзы передником, о чём-то шепталась с поварихой Надей. Да и у Нади было всё лицо заплаканное. - Что же будет? Что же будет? - обхватив голову руками, повторяла она одно и то же. - Случилось что? - спросил Роман пробегавшего мимо дневального. - А вы что, не знаете? - удивился тот. - Сталин умер. - Как умер? - Читайте, - сказал дневальный и протянул Роману свежий номер гарнизонной газеты. С первой полосы на него у