— Помнишь, ты хотел посмотреть письмо моего японского родственника? — с этими словами Мэри протянула Олегу рамку с фотографией. — Оно под снимком.
Умелов поставил чашки на стол и взял рамку в руки. Повернув ее тыльной стороной к свету, он понял, что нужно было убрать деревянные фиксаторы, чтобы открыть заднюю бамбуковую пластину, удерживающую фото в рамке. Олег достал свой швейцарский нож, в котором были маленькие плоскогубцы, и легко вытащил шесть деревянных щепок. Далее он извлек из-под рамки три тонких листа, потемневших от времени. Аккуратно развернув их, Олег увидел, что вся поверхность бумаги была испещрена мелкими иероглифами.
— Надо завтра же сделать перевод.
Мэри подошла к Олегу и поцеловала его в мочку уха.
— Надеюсь, это тебе поможет, — прошептала она.
Утром, оставив Мэри нежиться в постели, Умелов быстро собрался и выскочил из квартиры. Иван Андреевич, спавший на кухне на раскладном диване, даже не проснулся — настолько сильно он вчера вымотался, гуляя по Москве.
Олег отправился на площадь Курского вокзала. Именно там находилось бюро переводов, где работал специалист по японскому языку. Отдав письмо на перевод, Умелов вышел на улицу и около часа бесцельно шатался по прилегающим к вокзалу улицам, глядя, как доверчивые граждане оставляли свои деньги наглым зазывалам-лохотронщикам.
Наконец получив перевод письма, Олег нетерпеливо начал читать его текст. Чем дальше он углублялся в чтение, тем выше поднимались его брови. Теперь он знал все: и почему на Онекотане были спрятаны муляжи золотых слитков, и где находится настоящее золото. Это было невероятно, но факт оставался фактом. Фундамент старого японского бункера, над которым пограничники построили свой склад, был в буквальном смысле золотым!
Сложив бумаги в папку, Олег немедленно позвонил Мальцеву.
— Алло, — донесся из трубки заспанный голос друга.
— Привет, Игорь. Мне нужно срочно встретиться с Воронцовым, — взволнованно произнес Умелов.
— Привет. А к чему такая спешка? — в голосе Мальцева послышались нотки удивления.
— У меня для него есть архиважное сообщение!
— А до завтра подождать не можешь? Он ведь нам на завтра время назначил, — возразил Игорь.
— Нет! — нервно выпалил Умелов. — У меня все кипит в голове от этой информации. Ты меня понимаешь?
— Хорошо, хорошо. Я сейчас попробую с ним связаться.
— Это действительно очень важно, — Олег постарался вложить в эту фразу максимум эмоций.
— Я тебе перезвоню.
С этими словами Мальцев отключил связь. Через десять минут Игорь позвонил Олегу и сообщил, что Воронцов ждет их у себя.
Помощник в звании полковника указал Мальцеву и Умелову на массивные стулья в приемной, обитые темно-зеленой кожей.
— Присаживайтесь, пожалуйста.
Мужчины послушно присели. Помощник взял в руки папку и приоткрыл дверь в кабинет Воронцова.
— Товарищ генерал-полковник, разрешите?
С этими словами офицер зашел к своему начальнику. Умелов с Мальцевым переглянулись.
— Ты слышал? — шепотом спросил Умелов, имея в виду новое звание Воронцова.
Мальцев кивнул головой. Дверь кабинета открылась, и в приемную вышел помощник.
— Проходите, пожалуйста. Генерал-полковник ждет вас.
Первым вошел Мальцев, за ним следом Умелов. Воронцов вышел из-за стола навстречу своим гостям. Пожав им руки, он пригласил Олега с Игорем за стол заседаний.
— Ну, что, друзья мои, засуетились? Выкладывайте.
Умелов положил на стол письмо Такэо и листки с переводом. Но прежде чем изложить важную информацию, он не преминул отметить новые звезды Воронцова.
— Валерий Петрович, поздравляю вас с очередным званием.
— Спасибо. И давай сразу к делу, — Воронцов направил разговор в деловое русло, хотя по выражению его лица было видно, что реплика Умелова насчет нового звания была ему приятна.
— Валерий Петрович, я знаю, где на Онекотане спрятано настоящее золото.
— И где же? — спокойно переспросил генерал-полковник.
— Ящики с золотом находятся под фундаментом бункера, на котором стоит склад пограничной заставы.
Мальцев, слушая Умелова, удивленно округлил глаза. Воронцов, напротив, был абсолютно спокоен.
— Откуда тебе это известно? — спросил генерал-полковник.
— Вот из этого письма, — Умелов подвинул к Воронцову бумаги, лежащие на столе, — это письмо офицера, который руководил всей операцией по сокрытию японского золота. В нем он докладывает генералу Ямасите о выполненной задаче.
— Откуда оно у тебя? — нарушив субординацию, спросил Мальцев.
— Ты не поверишь, — возбужденно произнес Олег, — но этот офицер — двоюродный дедушка моей жены!
— Вот это фокус! — непроизвольно воскликнул в ответ Мальцев.
— Товарищ генерал-полковник, нужно срочно организовывать экспедицию на Онекотан для извлечения ценностей, — выпалил Умелов.
Воронцов по-прежнему был спокоен.
— Не надо, — покачал головой он, — там уже нет золота.
— Почему «нет»? — растерянно спросил Умелов.
— Оно было изъято летом восемьдесят седьмого года, когда мы получили информацию о его существовании.
— Как изъято? — не поверил Олег.
— Очень просто. Инженерная рота сделала боковой подкоп под фундамент бункера, и все ящики легко вытащили наружу. А личному составу заставы сообщили, что прошло штатное разминирование японских боеприпасов.
Олег ошарашенно смотрел на Воронцова.
— А откуда вы узнали, что золото именно там? — наконец справившись с растерянностью, спросил Умелов.
— В восемьдесят шестом году на научной конференции в Ганновере к руководителю советской делегации обратился один американец и сообщил, что у него есть важная информация. Ему организовали встречу с нашим посольским сотрудником, который был действующим офицером КГБ. На этой встрече американец передал нашему коллеге копию этого письма.
То, что сказал Воронцов, было верно. Но он не стал говорить Умелову о той колоссальной работе, которая развернулась сразу же после получения этого документа. Письмо сначала было переправлено по дипломатическим каналам на Смоленскую площадь — в МИД. Затем оно было передано в КГБ. После совещания на самом высоком уровне Первому управлению было поручено проверить через сеть своих нелегалов, действующих в США, всю информацию об Иване Андреевиче Корне, от которого было получено это письмо. Именно тогда к Корну была подведена одна из самых лучших сотрудниц Первого управления — Лара Смолл, которая впоследствии стала супругой американского публициста Бенджамина Смолла. Она смогла вскружить голову Ивану Андреевичу и со временем стала близким ему человеком. Именно после этой проверки руководство КГБ решило передать материалы в Пограничную контрразведку, чтобы там подготовили секретную операцию под кодовым названием «Золотой Будда». Именно тогда в руки Воронцова в первый раз попала копия этого письма, которое сейчас лежало перед ним на столе.
Взяв со стола письмо Куроки Такэо, он посмотрел на Умелова и продолжил:
— Надеюсь, ты понял, кто был тот американец.
— Иван Андреевич, — растерянно пробормотал Умелов, догадавшись, что речь шла о его тесте.
— Вот именно, — подытожил генерал-полковник.
Умелов почувствовал, что у него внутри все начало закипать.
— А как же все это?! Зачем же тогда весь этот сыр-бор с экспедициями, с моим расследованием?! — в сердцах выпалил он.
— А этот, как ты выразился, сыр-бор — не что иное, как специальная операция контрразведки под кодовым названием «Золотой Будда». Ее разработало наше Управление и успешно провело, в том числе и с твоей активной помощью, — в голосе Воронцова появились командные нотки.
Олег повернулся к Игорю.
— И ты все это время молчал?
— Он тоже не знал о том, что золото уже найдено, — заступился за Мальцева Воронцов.
Умелов с укором посмотрел на генерал-полковника.
— Валерий Петрович, но мы же жизнью своей рисковали! Неужели вы раньше не могли нам это сказать?
— Олег, ты не забыл, где находишься? — Воронцов взглядом обвел свой кабинет. — Это военная контрразведка, а не редакция газеты «Особо секретно». И если бы мы со всеми делились своими планами, то нас давно бы все разведки переиграли на раз-два.