Нельзя без страховки идти на встречу с людьми, которых не знаешь.
Агент-«фланер» собирает сведения, переезжая со станции на станцию. «Маршрутники» ведут визуальное наблюдение в пути следования по определенному для них маршруту. «Паршами» называют сильных противников, по большей части агентов-парашютистов.
Шпион в стенах крепости стоит целой армии у крепостных ворот.
Для компрометации агента перед его окружением достаточно, чтобы кто-то из арестованных увидел фамилию агента в списках, где перед фамилией агента стоит пометка «агент». Это может быть специально или случайно. В первом случае это может быть результатом удачно проведенной оперативной комбинации, во втором случае — как грубейшее нарушение правил конспирации при работе с агентурой.
Прощение может быть платой за доносительство.
Спецслужба должна обеспечивать защиту от разглашения сведений о сотрудничестве с ними граждан на нелегальной основе.
На РОВД приходится по 100–120 агентов, которые распределяются следующим образом: 2 начальника и 10–12 оперативных сотрудников имеют в среднем 10–12 человек на связи. Кроме этого, имеются «доверенные лица», выполняющие поручения за соответствующее вознаграждение или поблажки различного рода.
Агенту, дошедшему до половины пути своего сотрудничества, нет возможности без последствий повернуть назад. Чуть что — срочно берется подписка о прекращении сотрудничества («золотое рукопожатие» по терминологии ЦРУ), иногда даже «передним» числом. И сразу, тут же вторая подписка об уголовной ответственности за разглашение сведений о сотрудничестве со спецслужбой и информации, которая стала известна в процессе сотрудничества.
Пребывая постоянно в грязи, невозможно не запачкаться.
Система использования агентуры предусматривает даже использование наркоманов, с которыми за выполненные задания можно расплачиваться наркотиками.
Некоторые дилетанты настаивают на запрещении вербовок и использовании агентуры по принуждению, а также на использовании в агентурной деятельности малолетних. Это вопрос философский и требует рассмотрения в каждом конкретном случае.
Документальная регистрация так называемых «доверенных лиц» нарушает права человека, так как «доверенные лица» даже не подозревают иногда о том, что они зачислены в негласные сотрудники спецслужбы.
Вербовка агентов осуществляется в основном на компрометирующих материалах. Это шантаж работниками спецслужбы канди-датов в агенты имеющимися у них данными о совершении правонарушений и аморальных поступков, серьезно компрометирующих их перед обществом. В случае согласия на сотрудничество кандидат на вербовку просто освобождается от законной ответственности, а совершенное им преступление скрывается. В дальнейшем агент может постоянно шантажироваться угрозой о выдаче его тем преступникам, которых он выдал спецслужбе.
Агент, зажатый требованиями регулярных встреч, начинает давать дезинформацию. В результате этого оперативные работники составляют фиктивные донесения о встречах со скрывшимися от спецслужбы агентами и т. д.
«Доверенное лицо» является синонимом слова «осведомитель». Если раньше доверенное лицо знало, на кого и за что оно работает, то сегодня доверенное лицо даже не догадывается о том, что оно является таковым и зарегистрировано в спецслужбе под своим номером и что ему в определенных случаях могут быть выплачены за услуги определенные суммы денег.
Агентурная работа должна вестись на высоком профессиональном уровне, с обеспечением правовой защиты как агентов, так и работающих с ними оперативных работников. Не надо делать секрета из самого факта существования агентов. Необходимо лишь тщательно оберегать и защищать законом тайну личности человека, пожелавшего добровольно сотрудничать со спецслужбой. Необходимо предусмотреть привлечение к судебной ответственности оперативных сотрудников, по чьей вине происходит расшифровка агентов и их гибель от рук преступников. При работе «под чужим флагом» оперативные работники представляются иногда сотрудниками служб безопасности крупных международных корпораций. Агентам даже в голову не приходит, что представляемые ими сведения поступают в разведцентр.