Любому оперу давно известно, что при первоначальном — по горячим следам, так сказать, — допросе задержанного иногда весьма полезно с умным видом и строгим голосом задать ему самый что ни на есть идиотский вопрос. Это психологически действует на клиента, который вдруг теряется и начинает либо путаться в элементарных вещах, либо нести такую околесицу, что уличить его во лжи не представляет никакого труда. А дальше цепочка раскручивается в обратном порядке, и под сомнение ставится уже буквально все сказанное, даже если он заявил, что Волга впадает в Каспийское море[5]. Просто, как гвоздь, но и работает так же безотказно.
— Так что знаем мы, как вам это подбросили! — Я продолжаю разыгрывать спектакль. — Вы думаете, что вы первый, кто так говорит? Да из десяти человек, которые обычно сидят на вашем месте, девять утверждают то же самое — что это им подбросили. А потом выясняется, что у них на квартире…
Стук в дверь прерывает мой монолог, и на пороге появляется Серега Платонов, держа в руках листок бумаги и прозрачный полиэтиленовый пакет, в котором угадывается недавнее содержимое кармана Раджабова.
— Павел Николаевич, подпишите направление на экспертизу.
Я молча пробегаю глазами документ, затем подписываю его и протягиваю назад Сергею:
— Попроси там, чтобы побыстрее сделали. Результатов исследования дождись и срочно вези сюда, а то нам еще надо будет с камерой определяться.
— Понял! — кивает Платонов.
— Да, и пусть не забудут указать точный вес! — добавляю я. — Если это героин, так, может, на особо крупные размеры потянет…
Весь этот короткий диалог рассчитан исключительно на нашего гостя, поскольку с камерой, как вы чуть позже увидите, определяться никакой необходимости нет, а эксперты из химической лаборатории и без нашего напоминания вес наркотика всегда указывают — это азбука. И по реакции задержанного я вижу, что слова «камера», «героин» и «особо крупные размеры» произвели необходимое впечатление.
— Так вот, я продолжаю: девять из десяти то же самое говорят, но суд им не верит! И свои от трех до семи лет они получают! А то и больше.
— За что? — чуть не стонет Раджабов.
— Как за что? — удивляюсь я. — Есть соответствующая статья Уголовного кодекса: «Изготовление, хранение и сбыт…»
— Да не мое это! — кавказец едва сдерживается, чтобы не закричать во весь голос. — Почему вы мне не верите?!!!.. Я же говорю, что мне это подбросили!!!
— А вы зря нервничаете, — нарочито спокойным и тихим голосом перебиваю я. — Это очень легко проверить. Саша, соедини-ка меня с дежуркой!
Павлов берет внутренний телефон, набирает три двойки и протягивает трубку мне.
— Дежурный слушает! — Это голос Андрея Коноплева.
— Андрей, привет — Орлов! Бригада с рейда в «Гянджу» еще не приехала?
— Нет.
— Будь добр: как приедут — пусть видеоинженер с кассетой сразу идет ко мне.
— Слушаюсь, товарищ начальник! — шутливо рапортует Коноплев, и в трубке раздаются короткие гудки.
— Сейчас наш оператор вернется, и мы с вами посмотрим кассету, где зафиксировано все происходившее в кафе, — поясняю я кавказцу. — Если кто-то вам наркотик подсунул — это сразу станет ясно.
— Я же… — начал было опять что-то говорить Раджабов, но я жестом вновь прерываю его эмоциональную тираду:
— Подождите — я не закончил! Повторяю, в ходе просмотра видеозаписи мы сможем установить, не подсунул ли вам наркотик кто-либо из наших сотрудников. Если это так, то виновные будут привлечены к ответственности в соответствии с законом — это я вам обещаю. Но в противном случае ни на какое снисхождение — ни с нашей стороны, ни со стороны суда — вам рассчитывать не стоит. Если, конечно, не передумаете.
— Ну зачем суд?! Какой суд? Я никогда этими делами не занимался!
— Все когда-то начинали… — пожимаю я плечами. — Мой вам совет: идите сейчас — сядьте в коридоре и подумайте. Если что вспомните — сразу зовите нас. И предупреждаю: когда привезут видеокассету и заключение экспертизы — разговоры закончатся, а начнутся уже допросы.
Я киваю Павлову головой, тот достает из-за пояса наручники и выводит Раджабова за дверь.
Спустя пару часов (а может, и больше — ночью чувство времени заметно притупляется) вернулся из ЭКУ Платонов. Пробежав глазами справку о проведении химического анализа, я удовлетворенно кивнул головой, хотя и заранее не сомневался в его результатах. Тем временем Павлов уже сладко посапывал за своим столом, положив под голову дипломат нашего гостя.
5
При этом утверждении можно, например, недоверчиво усмехнуться и язвительно поинтересоваться: «Вы что — лично это видели?..»