«Только что у дома остановили другие — русские. Сказали надо отдавать долги. Времени дали три дня потом будут решать. Сказали деньги найдешь раз квартиру имеешь. Видимо пасут. Ставьте вагон»
Вопрос на сообразительность: когда лучше ремонтировать подземные трубы парового отопления и водоснабжения — зимой или летом? «Конечно же, летом — когда отопление отключают…» — недоуменно пожмет плечами читатель и будет, как любил говаривать вождь мировой революции, «…в корне неправ!». Трубы лучше ремонтировать зимой по той простой причине, что расценки за выемку грунта в это время значительно выше летних. Именно поэтому ремонт теплосетей у нас проводят как раз тогда, когда надо топить, а не тогда, когда до трубы легче добраться. Трудности нам, как известно, не страшны!
Впрочем, в этом году по прогнозам холода должны наступить рано, поэтому уже сейчас стали проводить очередные испытания теплосетей. Трубы, естественно, начали лопаться, и ремонтники вынуждены были работать, довольствуясь летними расценками. В новостройках и старых районах появились бригады рабочих, лениво ковыряющих грунт; на тротуарах вдруг выросли терриконы влажной земли, по которым подобно архарам приходится скакать жителям микрорайона. Перемазавшись с ног до головы, рискуя каждую секунду свалиться в какую-нибудь канаву, несчастные аборигены добираются-таки до ближайшей остановки общественного транспорта, проклиная при этом все на свете — от рабочих, которые, вообще-то, хоть и ни шатко ни валко, но дело делают, до губернатора, который доплату за зимний грунт все равно не получает[35].
Картина всем нам хорошо знакомая. Именно поэтому жители тихой улицы Котина не обратили особого внимания на строительный вагончик-бытовку, который вдруг появился возле одного изломов. Каждое утро туда заявлялась бригада рабочих, которые неторопливо переодевались и, напялив оранжевые жилеты, расходились по участку. Через определенное время они степенно шествовали на обед, затягивавшийся минимум на пару часов, потом снова шли работать, а к концу дня бригада вновь скапливалась в бытовке, откуда доносились приглушенные голоса, звон посуды и чей-то смех. Спустя час-полтора те же работяги, заперев вагончик, в приподнятом настроении расходились по своим маршрутам. Тоже ничего необычного — согласитесь! Но если бы кто-нибудь вдруг задался целью скрупулезно понаблюдать за деятельностью этой строительной бригады, то выяснилось бы, по меньшей мере, два довольно любопытных обстоятельства.
Во-первых, обычно один или два человека, заходя утром вместе с другими в бытовку, почему-то не выходят оттуда спустя положенное для переодевания время, и вообще непонятно, куда они деваются. А во-вторых, вечером, когда бригада покидает бытовку, навесив на дверь амбарный замок, внутри, тем не менее, кто-то остается. И если бы наблюдатель в темноте подкрался бы к вагончику и приложил ухо к стене, он смог бы расслышать приглушенные голоса, поскрипывание стульев и какое-то неясное гудение.
Но, как я уже сказал, жители микрорайона на появление ремонтников никак не отреагировали, и уж тем более не собирались за ними следить. Они каждый раз, с чувством легкого беспокойства открывая кран с горячей водой, с нетерпением ждали только одного — когда эта бригада закончит, наконец, свою работу и уберется восвояси, оставив за собой, как уж на Руси заведено, раскуроченное асфальтовое покрытие и кучи грязи. Если же вдруг какой-нибудь бдительный пенсионер решил бы все-таки докопаться до истины и позвонил в РЭУ, его отослали бы в Управление по теплоснабжению, а в означенном Управлении разъяснили бы, что на этом участке проводятся планово-профилактические работы по проверке состояния теплотрассы, но повода для беспокойства нет, поскольку горячую воду отключать не будут. Пенсионер, услышав последнюю фразу, усмехнулся бы саркастически, ибо за свою долгую жизнь имел удовольствие не раз и не два общаться с коммунальщиками и знает цену их обещаниям.