5. В это время с эллинами, находившимися у Фермопил, случилось следующее. Есть две тропинки через гору Эту: одна — проходящая над Трахином по большей части по обрывам и очень крутая, другая — проходящая по земле энианов, более легкая и удобная, чтобы по ней провести войско; это та самая тропа, пройдя по которой некогда мидиец Гидарн напал с тылу на эллинов, бывших с Леонидом. Жители Гераклеи и энианы предложили Бренну, что они проведут его этой дорогой не вследствие своего недоброжелательного отношения к делу эллинов, но прежде всего руководясь стремлением, чтобы кельты ушли из их страны и не разорили ее окончательно, оставаясь здесь продолжительное время. Мне кажется, что Пиндар и здесь прав, сказав, что каждый болеет о своих собственных бедах и безучастен к чужим заботам. Эти обещания энианов и гераклеотов возбудили решимость Бренна; он оставил при войске Акихория, предупредив его, что, когда они зайдут с тылу и окружат эллинское войско, тогда и для него будет самый подходящий момент напасть на врагов. Он сам, отобрав из войска 40 000, двинулся с ними по тропинке. Случилось, что в этот день вся гора была покрыта густым туманом, который затемнял солнце, так что фокейцы, которые стерегли эту тропинку, заметили варваров только тогда, когда они были близко от них. Тут галаты начали бой, фокейцы храбро отбивались, но в конце концов они были сломлены и ушли с тропинки; но, отступая, они успели обойти и дать знать союзникам о том, что случилось, прежде чем будет окончательно окружено со всех сторон эллинское войско. Тут афиняне на триерах успели вывезти из-под Фермопил эллинское ополчение. И они разошлись все по своим родным городам.
1. Бренн, не задерживаясь и не ожидая, пока с ним соединятся галаты из войска, бывшего с Акихорием, двинулся прямо на Дельфы. Жители были охвачены ужасом и бежали в святилище, но бог не велел им бояться и сказал, что он охранит его народ и достояние. 2. На защиту бога пришли следующие эллины: фокейцы из всех городов, из Амфиссы 400 гоплитов, от этолийцев в данный момент прибыло немного, как только они услыхали, что варвары двинулись вперед; немного спустя Филомел привел еще 1200 человек. Но главный цвет этолийцев обратился против войска, бывшего с Акихорием; они не вступали в бой с галатами, но во время пути нападали на задние ряды, грабя то, что было под охраной находившихся в обозе, убивая и других. Поэтому движение варваров было очень медленным. Кроме того, у Гераклеи Акихорий оставил часть своего войска, которая должна была охранять войсковые ценности.
3. В Дельфах против Бренна и его войска стояли собравшиеся против них эллины. Тут богом были даны варварам немедленно чудесные знамения, наиболее ясные из всех, какие только когда-либо были. Вся земля, которую занимало войско галатов, в течение большей части дня сильно сотрясалась, и не переставая гремел гром и ударяли молнии; они поражали ужасом кельтов и не давали им ясно слышать приказания; кроме того, молнии, падая с неба, поражали не одного какого-нибудь человека, но сжигали и стоящих рядом с ним, их самих и их оружие. Тогда появились перед ними и призраки героев — Гипероха, Лаодока и Пирра; причисляют сюда и четвертого, местного дельфийского героя Филака. Погибло в течение этого боя и большое число фокейцев, в том числе и Алексимах, который в этом сражении произвел огромное избиение варваров, особенно выделившись среди всех эллинов своим цветущим возрастом, телесной силой и крепостью духа. Впоследствии фокейцы сделали статую Алексимаха и послали ее Аполлону в Дельфы. Таковы были несчастия и ужасы, которые преследовали варваров в течение всего дня; но в течение ночи им было суждено испытать гораздо более ужасное: ударил мороз, а вместе с морозом пошел снег, скатывались большие камни, и целые утесы, отрываясь от Парнаса, падали прямо на варваров, и под этими низвергающимися скалами погибали у них не один или два человека, но сразу по тридцати и более человек; как всем им приходилось стоять на страже или спать, всех их постигала гибель. 4. С восходом солнца эллины напали на них из Дельф. Все другие напали на них с фронта, фокейцы же, которые особенно хорошо знали местность, спустились по снегу по откосам Парнаса, незаметно зашли в тыл кельтам и стали поражать врагов дротиками и стрелами, находясь сами в полной безопасности. Когда началось сражение, галаты, особенно свита Бренна — а это были из галатов наиболее отличающиеся и ростом и силой, — бодро выдерживали бои, осыпаемые со всех сторон дротиками и стрелами и еще более страдая от мороза, особенно те, которые были ранены. Когда же и Бренн получил сильную рану и его едва живого вынесли из сражения, то, теснимые со всех сторон наседавшими на них эллинами, они, полные злобы, стали отступать и своих, которые не были в состоянии следовать за ними или вследствие ран или слабости, они сами же избивали.
5. Варвары расположились лагерем там, где их во время отступления захватила ночь. И вот ночью на них напал «панический» страх: страхи, происходящие без всякого основания, говорят, они (происходят по воле бога Пана). Смятение напало на войско поздним вечером; сначала немногие из них обезумели, и им казалось, что они слышат топот скачущих коней и чувствуют приближение врагов; в скором времени это безумие перебросилось и на всех остальных. Схватившись за оружие, став друг против друга, они взаимно и убивали и гибли также и сами, уже не понимая своего собственного языка, не узнавая своего облика и не видя форм своих фиреев; но и тем и другим, стоящим боевыми рядами друг против друга, вследствие охватившего их в данный момент безумия, одинаково казалось, что их противники — эллины, как сами они, так и их оружие, что и речь их эллинская. Это безумие, ниспосланное на них богом, окончилось для галатов жестоким избиением. Те из фокейцев, которые были оставлены на полях для охраны скота, первые заметили это смятение и дали знать эллинам о том, что случилось с варварами ночью. Воодушевленные этим известием, фокейцы еще энергичнее насели на кельтов: устроили укрепленные загоны для большей охраны скота и приняли все меры к тому, чтобы нужное для жизни продовольствие они могли получать из страны не без боя. И тотчас же у галатов во всем войске началась жестокая нужда и в хлебе, и во всем том, что необходимо для питания. 6. Вот какое количество погибло их в Фокиде: в сражениях было убито немного меньше 6000; а в эту ночь от мороза и позже во время панического ужаса погибло свыше 10 000, и такое же количество их погибло от голода.
7. В это время из Афин пришли люди, чтобы посмотреть, что происходит в Дельфах. Вернувшись, они объявили, что произошло с варварами и какая участь постигла их по воле бога. Тогда и афиняне двинулись походом, и, когда они проходили через Беотию, к ним присоединились и беотийцы. И вот, и те и другие преследовали варваров, устраивали засады и все время избивали их задние ряды. В предшествующую ночь с войсками, бежавшими с Бренном, соединился и отряд Акихория. Из-за этолийцев они должны были двигаться медленно, так как этолийцы поражали их без сожаления и дротиками, и всяким другим оружием, бывшим у них под руками, так что в лагерь под Гераклеей из них смогла бежать только малая часть. 8. У Бренна, несмотря на ранение, оставалась еще надежда на спасение; но, говорят, из-за страха перед своими согражданами, а еще больше от стыда, что он был виновником всех их злоключений в Элладе, он, сознательно напившись крепкого вина, испустил дух. Отсюда варвары с трудом добрались до Сперхея, причем этолийцы усиленно наседали на них. Когда же они прибыли к Сперхею, то подстерегшие их фессалийцы и малейцы так расправились с ними, что ни один из них не спасся домой.