— Да! — как зачарованная, выдохнула невидимая женщина.
— И один… нет, два мальчика. Дети.
— О Боже! — воскликнула женщина.
— Дети ваши?
— Да! Не могу поверить…
— Грудной малыш…
— Чарльз. Чарли, — сказала Венди Дэвис.
— А другой старше — на сколько? — четырех или пяти лет?
— Гарри! Ему только что сравнялось пять.
— Вы беспокоитесь о них, — сказала гадалка.
— Да.
— Я вижу чемоданы… картонные коробки… Переезжаем, не так ли?
Клиентка испустила громкий вздох.
— О Господи, — вырвалось у нее. — Так у вас все по-настоящему! — Она коротко рассмеялась. — Извините меня. Разумеется, у вас все по-настоящему. Я просто хотела сказать… не знаю… все дело в том… — Она снова рассмеялась. — Я имею в виду, медиум и все такое… О Господи. Как вы?.. Но, разумеется… Не могу поверить!
— Ищете себе новое жилье, — терпеливо продолжала Эмили. — Беспокоитесь за детей из-за переезда. Вы живете возле озера…
— Озеро Грин-лейк, — с энтузиазмом воскликнула — выкрикнула! — женщина. — Да! Да! — продолжала она таким голосом, словно собиралась соперничать в криках с одной из тех девушек, с которыми развлекался Джек. — Не могу в это поверить!
Бен почувствовал гордость, оттого что так хорошо сделал свою работу. Иногда оказывалось, что машина взята напрокат, и тогда сеанс проваливался полностью; такие клиенты редко приходили во второй раз. Но эта точно вернется, он был в этом уверен. Эмили будет в восторге, а он всегда с нетерпением ожидал ее похвал.
Клиентка пробыла дольше пятнадцати минут, полагавшихся ей за ее пятнадцать долларов. Это позволило Эмили поднять плату до двадцати долларов, но никаких жалоб не последовало. Судя по выражению лица клиентки, Бен заключил, что, уходя, Венди Дэвис чувствовала себя намного счастливее, отчего и у него потеплело на душе. В этом и заключалась цель Эмили, о которой она говорила своим посетителям. Она только добавила неясную угрозу в конце сеанса, чтобы клиентка уж точно вернулась к ней:
— В ближайшем будущем я вижу что-то темное… — Это было ее излюбленным приемом. — Что-то связанное с работой, или семьей, или со здоровьем… — А это были дежурные накладки, живой червяк на конце крючка, производившие нужное впечатление. Подобно парикмахеру или врачу, Эмили держала книгу для записи деловых встреч. Если вам повезет, она могла «втиснуть вас» в очередь. Везло, как правило, каждому ее клиенту.
— Тебе нужно что-нибудь поесть, — объявила она, входя на кухню. Еда была страстью Эмили; ему казалось, что она буквально не отходит от холодильника, проверяя его содержимое. — Ты слишком худой, кожа да кости.
— Мне двенадцать лет, — возвестил Бен. Он использовал этот аргумент и в разговоре с Джеком, но с непредсказуемыми последствиями.
— Слишком худой, — повторила она. — У меня есть для тебя кусочек свиного филе, — воскликнула Эмили. — Приготовлено по рецепту моей тетки Бернис. Замариновано в лимонном соусе, с ореганом, солью и перцем… Ты любишь чеснок? Да, любишь, — ответила она сама на свой риторический вопрос. — Оливковое масло. — Она вытащила мясо из холодильника и водрузила его на стол. Филе представляло собой трубку розового мяса, усеянную непонятными зелеными пятнышками. Выглядело оно отвратительно. — Не беспокойся, — сказала она, заметив выражение его лица, — оно лучше, чем кажется.
Час спустя они поглощали ленч за ее кухонным столом. Больше всего ему понравилось картофельное пюре.
— Остатки сохраним на ужин, — сказала Эмили с набитым ртом. Если так поступал он, то она кричала на него, а сама все время разговаривала во время еды. Ему нравилась Эмили — наверное, он даже любил ее, — но он не понимал ее. Не всегда, во всяком случае.
Он был доволен, что она упомянула об ужине, потому что это значило, что ему не нужно думать о том, чтобы возвращаться туда. Джек отправлялся в бар часам к семи, вот тогда можно будет спокойно возвращаться. Если ему повезет, Эмили пригласит его остаться переночевать. Она делала так примерно каждые две недели. Ни одного раза Джек не поинтересовался у него, где он был, — он сердился, только если Бен не выполнял его задания, поэтому мальчик старался делать всю работу по дому.
— Недаром говорят — остатки сладки, — изрекла Эмили. Она пила розовое вино, которое наливала из картонной упаковки, стоявшей в холодильнике. После ленча они вместе вымыли тарелки. Эмили подкрасила губы помадой и сказала, что пойдет «покормить кота». Кота было бы правильнее назвать «Мальборо», но она делала вид, что Бен этого не знает.
Она попросила Бена почитать ей, а потом, сидя в своем любимом кресле, заснула с улыбкой на лице. Она дремала минут двадцать, и тут Бен услышал, как на подъездной дорожке остановилась машина.