Подозреваемый, едва очутившись перед лицом столь внушительного собрания, повел себя очень мудро. Так мог бы себя вести лишь настоящий Леонард Нортон, будь он самым скромным и незлобивым человеком на планете. «Присяжные» были сражены, но... не убеждены.
— И тут взорвалась бомба. Объявившийся с того света соискатель Фортуны признался вдруг, что у него есть невеста. Незадолго до трагического полета он познакомился с прекрасной девушкой и обручился с ней. Теперь он требовал, чтобы ее разыскали и привели в зал. Когда он назвал ее имя, все ахнули. Оказалось, что она дочь самого Председателя, уважаемого мистера Фирза.
— И вам поручили ее охрану?
Эплби покачал головой.
— В этот момент я и появился на сцене. Мисс Фирз, — по словам ее отца, — очень деликатная, нервная особа. Очная ставка с женихом, восставшим из могилы, могла оказаться роковой для впечатлительной девушки. Поэтому мистер Фирз обратился ко мне, умоляя разрешить загадку без промедления или хотя бы определить, существует ли надежный способ вывести его семью из ужасных сомнений. Возможно ли в короткий срок разгадать эту тайну? Я подумал и сказал: «Да».
— И вы, конечно, преуспели?
— Разумеется. Правда, мое объяснение вряд ли устроило бы настоящий суд присяжных. Но для Фирза доказательство оказалось весомым. Что касается его дочери, то ей решать было самой.
Прежде всего я разыскал все фотографии Нортона, сделанные до войны. Затем сфотографировал сего молодого человека, чье лицо так обгорело, что его невозможно было узнать. Я сделал несколько снимков. Тот, который вы держите в руках, один из них. И, наконец, я показал подозреваемому десяток фотографий и предложил ему выбрать свой собственный портрет. Мне интересно, сможете ли вы теперь разгадать ход моих мыслей?
— Признаюсь честно, что такое мне не под силу.
— А ведь я в самом деле облегчил душу Фирза от ненужных терзаний, и после этого он с радостью привел свою драгоценную дочку к тому, которого она оплакивала, считая погибшим.
Сбитый совершенно с толку, я только изумленно пожал плечами.
— Мой дорогой Эплби, но как, черт возьми, с помощью старых фотографий вам это удалось?
— Прекрасно понимаю, как трудно нащупать оригинальную идею, идя привычным путем. А теперь представьте, что вы портной, и попробуйте снова.
— В голове у меня немного просветлело.
— Пуговицы и дырки для пуговиц!
— Правильно! — воскликнул Эплби. — Вы способный ученик. Развиваем мысль дальше. Что там с этими пуговицами и дырками?
— Они всегда на разных сторонах. Снимки были зеркальными?
— Точно. Я нашел подходящие для эксперимента старые фотографии Нортона и попросил сделать с них зеркальные отпечатки. Показывал я ему и те, и другие. Конечно, они чуточку отличались. Потому что вам не удастся найти идеально симметричное лицо. А уж его-то лицо куда как далеко отбегало от симметрии. Теперь вы наконец поняли?
— Я был бы ясновидцем в таком случае! Ничегошеньки я не понимаю и умираю от любопытства. Рассказывайте, Эплби, не мучьте меня!
— Ну хорошо. Выбирая «прямой» отпечаток, он выбрал бы Леонарда Нортона, которого знал в жизни. Тогда как, выбирая зеркальный снимок, он выбрал бы Нортона, которого никогда в жизни не видел. Кроме, как в зеркале.
Надеюсь, что после этих слов вы полностью уяснили, как я доказал, что представший перед нами и своей невестой человек с обожженным до неузнаваемости лицом был действительно Леонард Нортон?
Перевод Г. Доновского