И школа носит имя - В.Ф.Орлова.
Гимназия имени В.Ф.Орлова.
Так написано на вывеске.
Оли всё не было. Орлов стоял чистый после дождя. А Оли не было. И телефон её не отвечал.
Вторник
(Дима)
Дима позвонил неожиданно. Когда Данил почти добежал до "белого дома".
- Чё делаешь? - его голос в телефоне был уже таким знакомым, будто они вместе прошли какой-то длинный и опасный путь. - Пересечься не хочешь?
- Зачем? - Данил удивился. Но обрадовался.
- На акцию сходить.
Данил остановился.
- На акцию? А школа?
- Ну как хочешь. Пиши, если что.
Дима повесил трубку.
Данил замер. Акция. Настоящая акция. Как те, о которых пишут в Интернете. Данил стоял на одном месте, кругом торопились люди. На работу, на учёбу, по делам. А он стоял и не двигался. Акция. Это значит - плакаты, лозунги, менты, автозаки. Всё, о чём говорят вокруг.
- Чё ты встал? - какой-то парень толкнул Данила в плечо, - вали уже.
Его реакция была мгновенной.
- Сам вали! - руки Данилы вцепились в капюшон парня.
- Ты чё? - тот от неожиданности ослаб. Потом собрался с силами и попытался ударить Данилу в лицо. Но пакет со сменкой в его руке мешал.
Парень барахтался, как щенок, а Данил держал его крепко за руки. Он был старше и сильнее этого пацана - и не собирался с ним драться. Но разозлился - и не отпускал его несколько минут.
- Отпусти, - наконец, сказал парень.
- Ты в какой школе учишься? - зачем-то спросил Данил.
- В этой, - парень кивнул в сторону.
- Смотри. Надо будет - найду тебя.
И отпустил его.
Руки Данила дрожали. Парень побежал, смешно болтая сменкой. Данил посмотрел на него. Класс восьмой. Стало стыдно.
"Надо будет - найду. Вот сказал. Бред." - думал.
Идти в школу уже было поздно.
Набрал номер Димы.
- Всё, я свободен.
- Жду на Чистых.
. . .
На Чистых прудах всегда людно. Особенно сейчас, в час пик. Вторник. Люди бежали на работу.
Бежали - и ничего не замечали.
Дима стоял в центре зала. Знакомый чёрный дутик.
- Нам наверх, - быстро сказал он.
Он был какой-то нервный.
- А что будет? - спросил Данил.
Но Дима ему не ответил.
Когда вышли из метро, Дима сразу достал сигареты.
Закурили молча.
- Проблем не было? - спросил, наконец, Дима.
- Нет, я никому не сказал.
Опять помолчали.
- А куда мы пойдём? - Данил не понимал, почему Дима так психует.
- Да тут недалеко.
Пошли по аллее. Мимо пустых лавочек, мимо прудов.
Данил здесь раньше не был, хотя это не так далеко от его дома - четыре станции на метро.
Остановились у памятника, который Данил раньше не видел.
- А что мы будем делать? - спросил он.
- Сейчас всё скажу.
- А ещё кто-то будет?
- Ну что ты пристал, - разозлился Дима. - Какая разница.
Он достал из спортивной сумки, которую нёс, две белые футболки и кучу листовок.
На футболках чёрным цветом была большая надпись - на одной стороне "Я НЕ БОЮСЬ", на другой - "ГОВОРИТЬ ПРАВДУ".
- А что на листовках? - Данил взял одну.
На листовках была нарисована женщина в красном плаще, связанная, с заклеенным ртом. Похожая на известный военный плакат - "Родина-мать зовёт". Только здесь была другая надпись - "Они продают твою родину". И на груди связанной женщины висела таблица - "продаётся".
Листовка была впечатляющая.
- Круто! - сказал Данил. - Сам сделал?
- Ребята помогли. Значит, план такой. Надеваем футболки, берём листовки. Расходимся по разным концам бульвара. Я - к метро. Ты - в другую сторону. Задача - раздать как можно больше материала. Раздал - возвращаешься к памятнику. На всё примерно два часа. Встречаемся здесь. Понял?
Данил скинул куртку. Надел на водолазку футболку. Чёрные длинные рукава торчали.
- Ничего? - спросил.
- Нормально!
Футболка была немного велика. И прямо на груди эта чёрная надпись - "Я НЕ БОЮСЬ".
Данил разгладил надпись, чтобы была виднее.
Дима тоже надел футболку и повернулся спиной - "ГОВОРИТЬ ПРАВДУ".
Куртки убрали в сумку, Дима повесил её на плечо - она явно стала тяжелей.
- Теперь самое главное. - Сказал он. - Чтобы ни происходило - друг к другу не подходим. Лозунгов не выкрикиваем. Ни с кем не говорим. На провокации не ведёмся. Если будут заговаривать - отходим на сто метров. Если не отстают - снимаем футболки и возвращаемся. Полицию видим - стоим спокойно. Подойдут, спросят - говоришь - у меня одиночный пикет. Согласования не нужно. Будут возбухать - не возражаешь. Запомнил?
Дима был очень серьёзный. Казалось, что он стал старше. Уже не тот пацан, который прыгал на митинге. Уже другой - взрослее и смелее. Он готов был пойти один на этот пикет. Данил бы ни за что не решился.
- А почему мы не можем пойти вместе? - спросил он.
- Потому что пикет одиночный. Двое - уже митинг. А за это - уголовка. Поэтому стоим по одному и не шумим. Всё понятно?
Данил слушал и не верил, что он здесь. Одиночный пикет... Уголовка... Лозунг... Так вот как всё это называется. А он тогда кто?
- Тебе ясно? - спросил Дима.
- Понял. Не кричать, не говорить, не ходить, по двое не стоять.
- Сверим часы.
На телефонах было десять часов.
- В двенадцать жду здесь. Давай ещё по одной.
Достали сигареты. На этот раз угощал Данил.
- И ещё, - добавил Дима, - если заберут менты - друг друга не выдаём и не оказываем сопротивления. Одиночный пикет не требует согласования. Но забрать могут. Не сопротивляемся, идём спокойно, сидим в отделении два часа - и домой. Они связываться с мелкими не будут - попугают и отпустят. Всё, пошли, - Дима бросил окурок.
Данил неуверенно пошёл к прудам.
- Не бойся, - крикнул ему Дима.
- Я не боюсь.
Но он боялся.
Данил медленно шёл вдоль прудов.
Он встал в конце бульвара - и просто стоял. Держал в руках листовки, ещё не решаясь начать их раздавать.
Даниле казалось, что все вокруг смотрят только на него. Но люди бежали мимо. Где-то маячили полицейские. Но они тоже не обращали на Данилу никакого внимания.
Данил сел на бордюр. Было холодно, но он сидел.
Достал телефон. Смс от Оли.
Заметила, что он не пришёл.
"Что делаешь? У нас скука. Химичка не уймётся. Достала уже. Спишь?"
"Ага. Лежу".
Он раньше не врал Оле. Маме - да. А Оле - нет.
Но сейчас Оля далеко.
"Спи. Я зайду после школы"
"А чего вчера не вышла?"
"Мама позвонила. Надо было к ней"
Значит, они ещё вместе. Данил улыбнулся. Всё вокруг стало казаться немного другим.
Было так странно, что он здесь. Всё казалось неестественным. Как будто это не он, а кто-то другой. Что он здесь делает? Зачем?
Ещё раз посмотрел на листовку. Потом на свою футболку. Встал. И насколько мог, вытянул руки с листовками в разные стороны.
Люди иногда оборачивались на Данилу. Что-то говорили друг другу, но шли дальше.
Данил боялся сделать шаг и превратить свой одиночный пикет в шествие. Он продолжал стоять на одном месте с раскинутыми руками. Он тут же замёрз без движения. Но от страха не чувствовал ничего, кроме желания поскорее уйти. Он сейчас ощущал себя революционером, про которых им рассказывали на истории. И одновременно государственным преступником.