— Нельзя хватать женщину и уносить неведомо куда!
— Вот как? — Он вовремя увернулся от удара в лицо. — Вам надо было сказать об этом раньше. Я бы не стал вас хватать.
— Вы… вы…
Она назвала его словом, которое могло вывести из равновесия любого мужчину. Он только рассмеялся. Ее это еще больше разъярило. Она снова замахала кулачками и на этот раз даже зацепила его челюсть. Ему вспомнилась поговорка насчет того, что не надо хватать тигра за хвост, если не знаешь заранее, как потом его отпустить.
Что же делать с Лаурой Крэнстон?
— Ну подождите! Подождите, пока я вернусь в дом. Вас отсюда так выкинут, что голова закружится.
— Я… как это?., весь дрожу от страха.
— Еще задрожите. — Она ударила его кулачком в грудь. — Последний раз говорю: отпустите меня!
— Если отпущу, вы пойдете к себе в комнату, попросите чашку черного кофе и выпьете его до последней капли, да?
— С какой стати?
— Потому что вы пьяны.
— Нет!
— Вы пьяны, — твердо повторил Франс, — и вы только что показали себя не с лучшей стороны.
— Даже будь все именно так, это все равно не ваше дело. У вас нет никакого права вмешиваться в мою жизнь.
— Считайте, что я заботился об интересах вашей семьи и защищал бармена, которому вы угрожали.
— Как трогательно! И вы думаете, я поверю?
— Ну вообще-то я сделал это ради вашей сестры, которая о вас высокого мнения.
— Вы и понятия не имеете о том, что думает моя сестра.
— Ошибаетесь. У нее ложное представление о вас, иначе она не решила бы, что вы можете мне понравиться.
— Что ж, пусть так. Но у нее иллюзии и относительно вас. Вы же неандерталец! А если вам дорого мнение моей семьи, то подумайте, как они отреагируют на ваш поступок.
— Крис и Фред наверняка сочтут это отличной шуткой. — Франс окинул ее взглядом. Изящная, с хорошей фигурой. Нести такую женщину было бы нетрудно, если бы она не извивалась, как змея, и не размахивала руками. Может быть, перебросить ее через плечо? Нет, она слишком много выпила. — Что касается ваших сводных братьев… Я знаком с ними и, судя по всему…
Он остановился. Впереди виднелась поляна. Деревянные скамейки и освещенный небольшой декоративный пруд, окаймленный камнем и с каменной же нимфой, держащей в руках медный кувшин, из которого лилась вода.
— Что? — потребовала другая нимфа, теплая, мягкая, соблазнительная и несносная.
— Они поаплодируют мне за то, что я сделал.
Сказав это, Франс подошел к пруду и опустил свою ношу прямо в темную воду. Она плюхнулась туда, раскинув ноги, но тут же поднялась. Мокрая и протрезвевшая, с удовлетворением отметил он, потому что вода из кувшина нимфы лилась не в пруд, а на голову Лауры Крэнстон. На несколько мгновений вокруг повисла тишина. Потом Лаура открыла рот, произнесла изумленное «О!..» И издала жуткий вопль.
Какая жалость, испорчено такое чудесное платье, бесстрастно подумал Франс. Из черного шелка, с глубоким вырезом, открывавшим плавную линию грудей, достаточно короткое, чтобы показать длинные стройные ноги. Мокрая ткань облепила тело, и он заметил, как напряглись от холода соски.
Да, красива, но и только. В ней нет ничего, что нужно находящемуся в здравом уме мужчине. Для семейной жизни она явно не годится. А вот на одну ночь…
Франс почувствовал, как его тело откликнулось на эти грешные мысли. Пожалуй, было бы неплохо попробовать изыскать способ наполнить эти злые глаза страстью. А почему бы и нет? Ему вполне по силам укротить ее в постели, как он только что укротил ее здесь.
Он представил, как снимает черное платье и кружевную сорочку — край ее виднелся из-под шелка, — как эти длинные ноги обвивают его, как он целует эти полные, мягкие губы…
Боже, да он сошел с ума! Лаура Крэнстон, конечно, красива, но в этом доме полно прекрасных женщин, нежных, ласковых, кротких и трезвых. Хотя, Лаура, похоже, уже протрезвела. Злость, адреналин и холодная вода рассеяли алкогольный туман. Крики сменились стонами; она стояла по бедра в воде, прижав ладони к вискам.
Он почувствовал укол жалости и, шагнув к пруду, после некоторого колебания протянул руку.
— Вылезайте. — Она взглянула на его руку так, словно это ядовитая змея. — Вы меня слышите? Хватайтесь, я помогу вам выбраться.
— Уж лучше я проведу здесь всю ночь.
— Вы ведете себя, как избалованный ребенок. Позвольте мне помочь вам.
— Я справлюсь сама.
Доказывая это на практике, она поскользнулась на мокром мраморе, судорожно попыталась ухватиться за воздух и не упала только потому, что Франс успел подхватить ее.
— Не надо, — прошипела Лаура. — Отпустите меня…
— Именно это я и намерен сделать. — Он поставил ее на ноги, сбросил с себя пиджак и накинул ей на плечи. Она попыталась сопротивляться, но Франс крепко ухватил ее за руки.
— Мне не нужен ваш пиджак. Мне ничего от вас не нужно.
— Вы замерзли.
— Я промокла, и если вы очень-очень напряжете мозги, то, может быть, догадаетесь, почему.
— Вы были пьяны.
— И?
— А сейчас нет.
— Чудесно. У вас на родине — вы ведь из Испании, да? — всегда так поступают с теми, кто выпил лишнего? А вы слышали о черном кофе?
— Я предлагал, но вы отказались.
— И вы решили с-сделать в-все по c-своему?
Он нахмурился.
— У вас зубы стучат.
— У вас бы тоже с-стучали, если бы вас сб-бросили в фонтан.
— Пойдемте. — Он протянул руку, но она отшатнулась.
— С вами я н-никуд-да не п-пойду. Она вызывающе вскинула голову, и Франс счел за лучшее не спорить и со вздохом подхватил ее на руки.
— Эй! — воскликнула Лаура. — У вас что, тяга к с-смерти? Я же сказала, что м-моя с-семья…
— Она навестит вас в больнице, — мрачно сказал Франс, — если вы не перестанете капризничать, не снимете мокрую одежду и не примете горячий душ.
— В том, что я промокла, виновата не я, ч-черт бы в-вас побрал!
— Но вы и протрезвели.
— Я не протрезвела. Если даже я была пьяна — а это не так, то как я могу быть трезвой через пять минут?
— Холодная вода. Иногда она производит такой вот эффект.
— Откуда вы знаете?
— Это известно каждому мужчине. — Особенно если он пытался доказать, что он мужчина, где-нибудь в джунглях Африки или Южной Америки. Франс поежился. — Пожалуйста, обнимите меня за шею.
— Никогда.
Франс снова подумал, не стоит ли перебросить ее через плечо, но решил не рисковать.
— В доме есть вход, который позволит нам избежать ненужного внимания? Если, конечно, вы не желаете произвести эффект на гостей своим драматическим появлением. Хотя, учитывая то, как вы покинули сцену…
— Это вы устроили спектакль!
— Бармен, пожалуй, не согласится.
— Какой бармен… — Она вдруг осеклась. Что ж, сейчас она вспомнит все остальное и ей станет стыдно. — Да, бармен. Я… я помню.
— Неужели?
— Да. По крайней мере… — Лаура замялась. — Скажите, я и вправду вела себя как идиотка?
Есть ли смысл говорить ей об этом, подумал Франс.
— Вы были немного… навеселе.
— Другими словами, — тихо сказала она, — я была пьяна.
— Люди забудут.
— Трудно забыть женщину, которую унесли, как… Да, плохая вышла шутка. Франс решил пожалеть ее.
— Они запомнят лишь то, что некий мужчина был пленен вашей красотой и не пожелал делиться ею с другими.
— Вы весьма любезны. Если бы я не знала правды, то могла бы в это поверить.
— Именно так я все объясню завтра, если меня об этом спросят.
— Это уже не любезность, а галантность. А вот там есть дверь, за кустами.
Дверь открылась от легкого толчка За ней оказалась кладовая.
— Можете меня отпустить, — сказала Лаура. Пожалуй, можно, подумал Франс. Но в том, что она промокла и замерзла, — моя вина. Оставлять ее одну нельзя.
— Я отнесу вас до вашей комнаты, сеньора. Вы только скажите, где она.
Следуя ее указаниям, он быстро поднялся по служебной лестнице на второй этаж.