- Но? – тихо добавил Женька.
- Всегда есть «но», - я хохотнул. – Что странно, когда работал только я, и зарплата была очень небольшая, мы лопали «дошик», соевый плов там, всякую хрень дешёвую. Но первенца кормили и одевали всегда отлично. Потом она вышла на работу всё-таки, мы начали привыкать к колбасе, круто, да? Звучит, правда, как-то не ахти. Сейчас у нас двое. Снова одеваем и кормим, как надо. Но я вот уже забыл, что такое мясо. От полуфабрикатов уже тошнит. Странно мы живём. Снаружи картинка на загляденье. Но стоит узнать поглубже нашу жизнь, становится не по себе. Сколько бы денег в дом ни приходило, их нет. При этом особо лучше питаться мы не стали. Одежду новую покупаем редко, только по необходимости, как и обувь.
- Писец, - проговорил Женька, глядя на меня большими глазами.
- А ты думал, не все живут так, как ты, - усмехнулся я. – Знаешь, я недавно подсчитал, как бы я жил, если бы был один, но с моей нынешней зарплатой.
- И? – Евгений пригубил виски.
- Скажу одно, что мог бы обедать в вип-зале ресторана «Император» каждый день. И это не ударило бы по моему бюджету.
- Даже так, - протянул Женька. – Мне вот думается, что всё было бы по-другому. Ты бы занимался своими фотографиями, перебивался с копейки на копейку, иногда бухал…
- Возможно, - я пожал плечами. – Но две вещи в моей жизни были бы однозначно.
- Это какие? – приятель с любопытством откинулся на спинку дивана.
- Я был бы спокоен… И спал с мужиками, - выдал я с широкой улыбкой.
Женька захохотал, а потом хлопнул меня по плечу. И мы дружно влили в себя ещё по порции янтарной «радости». Прожевав кусок яблока, приятель сказал, словно в раздумьях:
- А ведь кое-кто тебя до сих пор вспоминает. Ты был таким симпатичным в молодости.
- Это кто же? – удивился я.
- Может, помнишь? Ты тогда ещё подрабатывал по выходным своим на рынке, видеокассетами торговал, - Женька взял со столика пульт и сделал телик тише. – У тебя был постоянный клиент. Мужик такой, седой, Робертом звали.
Я напряг память, пытаясь сообразить, о ком зашла речь. Вроде такой был. Да, этот мужик лет под сорок тогда регулярно таскался к моему прилавку, подолгу перебирал кассеты, но часто уходил ни с чем. И почему-то он всё время пытался со мной поговорить о чём-то левом. Вот как, значит. Интересное кино. Поняв, что я вспомнил, Женька сказал:
- Так он до сих пор тебя вспоминает. И жалеет, что так и не решился тогда познакомиться с тобой поближе.
- Не уверен, что ответил бы ему, - задумчиво сказал я. – Тебе ведь отказал, хотя ты тогда мне очень понравился.
- Насколько «очень»? – подался вперёд Женька.
Жаром потянуло так, словно он горел. При этом жар почему-то ощущался не только на лице. У меня начало припекать шею, грудь и ещё много где. Словно резко подскочила температура в комнате. Мой взгляд сцепился со взглядом Евгения. И я с лёгкой улыбкой прикрыл глаза и сказал:
- Очень.
- Так почему? – с некоторым раздражением в голосе спросил он. – Почему ты мне тогда отказал?
- Испугался, - честно ответил я. – Молодой был, глупый. Тем более только что первый опыт состоялся не очень приятный.
- В смысле? – не понял Женька. – Вы же тогда переспали…
Он назвал имя, а я лишь улыбнулся в ответ и сказал:
- Ну, вот сам подумай. Пришёл парень к тебе, девственник, можно сказать. А ты ему бокал вина… и без подготовки до финиша.
- Блядь! – вырвалось у Евгения, поскольку он всё прекрасно понял. – Ни хрена себе дохлые ёжики.
- Вот так как-то, - я сдержал зевок. Жар как-то даже отхлынул.
- А объяснить ты мог? – грустно спросил приятель.
- Молодой был… - начал я.
- Глупый, - закончил он. – А сейчас?
- Что сейчас? – спросил я.
- Ты бы согласился? – он о-о-о-очень медленно поставил стакан на столик.
Я посмотрел ему в глаза и словно в омут:
- Да.
Он подался вперёд, обхватил моё лицо горячими ладонями и впился поцелуем в губы. Дальше всё словно утонуло в тумане. Разговор вот запомнился, а секс нет. Только горячий бред, пылающая кожа, пальцы в волосах, шёпот: «Вова, Вовка, мальчик мой». И кайф. Такой желанный, яркий, на разрыв. Причём, не задницы, нет. Как говорят – на разрыв аорты. Нет, вру. Помню, немного, но всё-таки. Его губы на моём теле, плавящее дыхание, наслаждение, скользящие по коже шершавые пальцы, прикосновения. Я с ним тоже играл. А он отзывался. Господи, сколько же времени мы потеряли. Я потерял. И моя Светка потеряла, со мной.
Проснувшись утром в одной постели с Женькой, я понял, что это – то, чего мне до дрожи не хватало все эти годы. Нашарив трусы, я встал с кровати, надел бельё, потом джинсы и рубашку. А когда наклонился к его лицу, чтобы коснуться губами его щеки, он сонно улыбнулся и обхватил за шею тёплыми руками. Прошептал:
- Не пропадай, пожалуйста! Приходи ещё сегодня вечером… Я ещё посплю и на работу. Прихвати, кстати, мусор, пазязя.
Это было так странно, слышать от взрослого мужика молодёжное словечко. Но я лишь усмехнулся и свалил из Женькиного обиталища, послушно прихватив чёрный пакет с кухни. Не думаю, что но поручил мне прибрать во дворе.
День прошёл быстро, работа спорилась, мысли всё время скатывались в ночные игры с Женькой. И вот я снова перед его воротами. Звонок у калитки, врезанной в створку, отозвался далёкой трелью в доме. Но никто не поспешил открывать. Ещё раз нажал, потом ещё. Тишина. В груди зашевелилось странное ощущение, что всё идёт так, как и должно. Как всегда. Это было ледяное чувство, стылое, замораживающее. Я нашёл в кармане джинсов его визитку, набрал на смартфоне номер. Гудки, и больше ничего. Долгие, длинные, режущие слух гудки. Облизав пересохшие губы, я набрал его номер ещё раз. И снова. И так ещё раз десять. Женька не брал трубку. Вот так, значит… Это и есть встреча веером? Холод из груди исчез вместе с вечерним теплом вокруг. Я развернулся и спокойно пошёл к дому. Войдя в калитку, закрыл её очень аккуратно. Дошёл до крыльца нашего дворца. Сел на ступеньку. И медленно выдохнул. Кажется, опять жизнь показала мне, какой я неудачник и лох. Что ж… Не привыкать. Что-то ощутимо тяжёлое и плотное болезненно поползло от затылка к правому виску, раздвигая кости и мысли. Навалилось серое спокойствие. Темнеющее небо навалилось на дорогу, на всё вокруг, вымаривая ожидания и желания. Пустое это всё. Ладно, попробую завтра поговорить. Я встал и прошёл в дом, где так же спокойно поужинал и лёг спать.
Евгений не показывался дома несколько дней. А потом, работая во дворе над крыльцом, я услышал, как возле наших ворот стих шум мотора и обернулся. Так и есть. Из окна белого джипа на меня с лёгкой улыбкой смотрел Женька. Я бодро подошёл к забору и сказал:
- Привет.
- Заходи сегодня, - предложил он.
- Я тебе тогда звонил вечером, - начал я, но Женька предостерегающе поднял руку. Улыбка сползла с его лица:
- Не надо было вот так вот названивать, Володя. Сам ведь понимаешь. Мы с тобой оба взрослые люди.
- Да, я всё понимаю, - безмятежно ответил я. А в груди кружили хлопья пепла. – Всё нормально.
- Так ты придёшь? – спросил он.
- Нет, сегодня не могу, занят, - ответил я, улыбнулся и добавил: - В другой раз.
- Ну, ладно, - протянул он. – Тогда пока, что ли.
Стекло плавно отгородило его от меня, всяких ненужных мыслей и связей. Машина покатила по дороге к его коттеджу. А я развернулся и ушёл к дому. Опять крыльцо, опять серое небо. Взгляд упал на ржавое лезвие от серпа, валявшееся в траве у дорожки. Ещё не весь двор привёл в порядок. Да, в тот день я вновь подумал о самоубийстве. Спустя много лет.
Комментарий к Глава 5. Июнь 2013 года. Старые связи не ржавеют.
Плохо, когда люди мимоходом превращают последние огоньки твоей души в пепел. Больно… Или нет?
========== Глава 6. Апрель 2014 года. Стальная паутина под ногами. ==========