— Ну-у… Честно говоря, да. Немного. Я и сама… Ты в курсе.
— Я в курсе.
— Но меня к этому с детства не готовили.
— Понимаю, — мы вошли в длинный зал, уставленный статуями и увешанный картинами. Если тут есть подлинники, то Великий князь собрал весьма неплохую коллекцию произведений искусства. — Видишь ли, тут многое зависит от отношения к самому факту убийства. Оно ведь относительно, как и почти всё остальное.
— В каком смысле? — нахмурилась София. — Ты убиваешь людей. Какие тут могут быть… варианты?
— Да целая куча.
— Например?
Мы как раз проходили мимо скульптуры, изображавшей Авраама, занёсшего нож над своим сыном Исааком. Я указал на мраморные фигуры.
— Да вот, пожалуйста. Каин, убивший Авеля, своего брата, в качестве жертвы богу, был проклят и обречён на изгнание из племени иудейского. Что по тем временам считалось хуже смерти. А Авраам, которого ты видишь здесь, намеревался принести в жертву богу своего сына. Но он считается праведником.
Моя спутница обернулась и скользнула взглядом по скульптурной группе.
— Я знаю древнее писание, — сказала она. — Мне мать читала старую библию в детстве. Каин убил брата, чтобы показать богу свою гордыню. Он бросил ему вызов. А Авель собирался убить сына из-за покорности и смирения. И Исаак согласился стать жертвой, руководствуясь теми же соображениями.
— Конечно, разница есть, — согласился я. — Но в этом-то и дело. По факту, и там, и там — убийство. Но относишься ты к этим двум эпизодам по-разному.
— Ты-то убиваешь не из смирения. Скорее, наоборот.
— Дело совсем не в этом.
— Неужели? Объясни. Потому что я тоже убивала, но не ради личной выгоды. А по…
Ого, какие слухи ходят! Очень интересно. Кто это у нас такой догадливый?
— Необходимости? — перебил я. — По приказу?
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но мне… никогда не давалось это легко.
— А кто сказал, что это легко мне?
София внимательно заглянула в мои глаза.
— А разве нет, Коля?
— Я лишь хочу сказать, что убийство не есть нечто постоянное с точки зрения добра и зла. Суди сама. Если ты зарезал делового партнёра, чтобы прибрать часть его имущества, то ты преступник. Так?
— Само собой.
— А если убил того, кто напал на тебя с ножом, то уже нет. Рабовладелец, казнивший раба, тоже, с точки зрения закона и других рабовладельцев, не сделал ничего плохого. Был в своём праве. Идём дальше. Солдат, застреливший врага, — герой. Генерал, выигравший войну, — великий полководец. А царь, захвативший полмира, — историческая личность. Что уж говорить о богах! Они могут хоть всё человечество истребить и всё равно останутся правы.
— Ты про всемирный потоп?
— Например.
София вздохнула.
— Так-то ты прав. Вот только всё равно есть хорошие люди и плохие.
— Так я, по-твоему, плохой человек?
— Не знаю. Честно. Не могу понять. Но не будем об этом, ладно? Извини, что я вообще подняла эту тему. Просто…
— Удивилась, что я до сих пор тебя не прикончил и даже спас?
Девушка усмехнулась.
— А знаешь, да! Наверное, дело именно в этом. Я как-то привыкла думать, что люди бывают или плохие, или хорошие.
— Всё не так однозначно.
Моя спутница кивнула.
— Возможно. Или у тебя на меня планы.
— Какие, например?
— Не знаю. Давай, и правда, оставим эту тему. Мне не следовало начитать подобный разговор. Лучше расскажи, как прошло знакомство с Екатериной. Правда, что ты на ней женишься?
Глава 25
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
София фыркнула.
— Я тебя умоляю! Забыл, с кем говоришь?
— Ах, да. Вы же родственники.
— Именно. Катя — моя кузина.
— Это она тебе рассказала?
— Нет, конечно. Родители обсуждали. Да это не такой уж и секрет, как тебе, наверное, кажется. Происходящее во дворце вообще трудно утаить. По крайней мере, от родственников. И глав родов клана.
Ну, с Запретным городом у царя получилось. Или нет?
— Знакомство прошло хорошо, — ответил я на вопрос Софии. — Милая девушка. Неглупая.
— О, да! Катя у нас умница.
Сказала без сарказма.
— Тебе повезло. Если ты за этим гонишься.
— Она меня спросила, зачем я хочу на ней жениться.
— И что ты ответил?
— Правду. Что мне нужны связи с царской династией. Прочные.
— Логично. Уверена, она и сама так думала. Учитывая, что вы только познакомились. А Катя не спросила, зачем тебе такие связи?
— Разве не очевидно?
— Вовсе нет. Этот брак ведь не сделает тебя членом Белого клана.