Я и Отец одно есмы; и в другом месте: видевший Меня видел и Отца; и еще: все, что ни имеет Отец, Мое есть; и еще: если не творю дел Отца Моею, не веруйте Мне. Быв же равносильным, если бы даже, положим, стоя на подобной ступени и задумал он отложиться от Отца, то все-таки он мог бы, быв таким, противопоставить себя ему, и так легко не был бы низринут с неба. Во-вторых, быв низвержен, каким образом мог он продолжать сохранять и образ и облачение Бога, и даже творческое его могущество? Ведь для того, чтобы быть низверженным с неба, необходимо было ему лишиться всего того, обладая чем, он не мог быть низвергнут. Разобранная, нами одна часть этих еретических толков оказывается таким образом лишенною всякой вероятности и не заключающею в себе никакой истины; соответственно тому и остальное окажется в той же мере ложным и несостоятельным. Стоит обратить внимание на то, как Богумилы приводят свидетельство тому, что в начале Бог сотворил небо и землю, из Моисеевой книги, отвергаемой ими. Да и самое учение их о том, что сатанаил сотворил небесную твердь, что он собрал воды в места, для них изготовленные, что он украсил твердь и землю, одним словом все это сподряд до самого образования человека из земли и сообщения ему жизни посредством дуновения, все это украдено ими из Моисеевой книги миротворения; приписали же они творение всего этого сатанаилу, следуя, в этом отношении, учению Павликиан. Павликиане приписывают лукавому не только сотворение земли, сделавшейся местопребыванием человека, но и самое сотворение первозданного неба и земли, одним словом всего, что ни существует в мире. Читатель может отыскать в настоящем моем сочинении, в отделе против Павликиан, те главы, в которых изложено, что не было двух начал, но что один Творец и неба и земли и всего, что ни находится в промежутке: в этих главах находится много соответственных опровержений, удобоприменимых и к настоящему учению Богумилов о виновнике мироздания. Что же касается того, что и тело первосозданного человека не есть произведение Создателя, то и это со всею ясностью излагается там же в главах за сим следующих, именно, что один и тот же Творец и тела и души, следовательно, всего человека. Повествование же о змие мы оставим без внимания, как более достойное смеха, нежели возражения, – спросим лучше Богумилов, кого сатанаил мог избрать себе в посредники для подобного посольства к Богу Отцу, совершив против него злой умысел и бывши, следовательно, явным врагом его? Нет никакого сомнения, что ни один из духов, возмутившихся вместе с ним, не мог отважиться на то, чтобы сослужить ему подобную службу; как и с другой стороны, нет сомнения также в том, что ни один из ангелов, исполнителей Божиих велений, не мог быть способен иметь хотя бы малейшее желание явиться посредником между Богом и сатаною для того, чтобы ходатайствовать по делу духа, неприязненного и ангелам в тоже самое время, как Богу. Спросим и то: есть ли возможность, чтобы всеблагий Отец исполнил просьбу злого духа, врага своего, притом просьбу о ниспослании души для тела, им слепленного, так что человек был бы творением общим Бога и сатаны? Какое же может быть общение у света с тьмой, какое соглашение божества с велиаром? Да и еще, каким же образом сатанаил, быв по природе своей бесплотным, мог плотски совокупляться с Евою? Пожалуй, скажет кто-либо, что он совокупился с нею воображением; но, если это совершилось путем воображения, то, как же мог он иметь от нее сына? Каким образом Каин, если был он его сын, не был схож и равен с ним, а с Адамом? Всякое ведь рождение, по природе вещей, бывает равно и подобно своему родителю. Действительно, о Каине говорит св. евангелист Иоанн, что он был от лукавого; это, однако, не значит, что он родился по плоти от лукавого, но что научился от него злу, так точно, как и вообще ученика часто называют дитятей, учителя же отцом. Остается сказать в заключение, что, так как сатана не оказывается творцом ни одного создания в мире, как то изъяснено в главах моего настоящего труда, опровергающих учение Павликиан, на которые мы недавно ссылались, то и не утверждал его Бог миродержцем (κοσμοκράτορα) и владыкою ни над каким созданием, входящим в состав мира. Но так как слово мир (κόσμος) имеет много значений, одно же из обозначаемых им понятий есть мирская злоба и низость, имея которую в виду Спаситель говорил ученикам Своим: если бы вы были от мира, мир любил бы свое собственное, – то и именуется он миродержцем (κοσμκράτωρ) ее только и только одной ее, после того как он один сотворил неправду путем отступления от добра, созданной же им неправде обязан тем, что по всей справедливости величают его князем, владыкою всех ею обольщаемых и добровольно, в тоже время, подчиняющихся ему.