Поскольку в этот период в России практически было очень мало пролетариата, и он жил вполне благополучно (судя по мемуарам рабочих), то подпольщики решили поднять на восстание русских крестьян. Но как это сделать еврейским городским парням из интеллигентных семей, ещё и плохо говорящим по-русски? Как вспоминал в своих мемуарах знаменитый еврейский террорист Лев Дейч: «Чтобы пользоваться доверием народной массы – нужно было проникнуть в неё в виде рабочего или мужика». А для этого террористы пытались прикинуться бедными и убогими, приходилось учиться говорить на русском языке, причем на рабочем и крестьянском «слэнге», и даже научится работать в их среде, например, террористы братья Левентали обучались сапожному и столярному мастерству, а Бетти Каминская пошла временно работать на вонючую тряпичную фабрику.
Ранее Ф.М. Достоевский советовал А.Герцену: раз тот – такой крикливый демократ и либерал, то освободил бы своих крепостных крестьян, но лицемерный А. Герцен перед выездом в Лондон их не освободил, а продал. Теперь же Фёдор Михайлович советовал и еврейским либерал-демократам-«почвенникам» через «Петербургскую газету»:
«Вместо того, чтоб идти в народ... У вас есть прислуга, есть кухарка, есть горничная, кучер, лакей, дворник. Если вам хочется быть демократом, посадите их с собою за свой стол, за свой чай, введите их в семейную жизнь вашу. Вместо того, чтобы говорить им, что нет Бога и что есть прокламация, как начинает поучать всякий глупый либерал, скажите им лучше, что есть сложение и вычитание, что есть грамота и азбука…».
Поднимавших на бунт против власти настырных кучерявых «почвенников» «несознательные» русские крестьяне били, изгоняли, травили собаками и сдавали в полицию. В конце концов эти безуспешные и неприятные эксперименты с крестьянами еврейским террористам надоели, они от них отказались и перешли непосредственно к террору, надеясь, что именно массовый террор ускорит возгорание революции. Кстати, к таким же выводам 40 лет позже пришел и самый знаменитый еврейский террорист – Бланк-Ленин, утверждая:
«Необходимо слияние на деле террора с восстанием массы», «Социал-демократия должна признать и принять в свою тактику этот массовый террор», «Террор – это средство убеждения» российских властей». (современные молодые коммунисты могут найти эту науку Бланка-Ленина в т. 45 ППС).
На этом кровавом поприще некоторые успехи натансовцев чередовались с крупными неудачами, российская полиция не дремала, например в 1871 году полиция арестовала группу еврейских террористов во главе с Гольденбергом. Кстати, в этот период было два террориста под этой фамилией – Григорий и Лазарь.
Марк Натансон, чтобы не возбуждать антисемитских настроений в российском обществе решил поступать «гибко», во-первых, на самом опасном участке – в качестве исполнителей, «пушечного мяса» он решил использовать оболваненных революционной риторикой русских студентов, об этом откровенно писала в своих мемуарах знаменитая террористка В. Фигнер:
«Вопрос об участии евреев или поляков в покушении на государя был сразу же устранен. Мотивом при этом было желание устранить всякую возможность каких-либо репрессий против угнетаемых национальностей. Это должно быть непременно дело русского».
Поэтому далее в покушениях на российского императора фигурировали, чаще всего, террористы только русской национальности. С этой целью выбирали «продвинутых» экзальтированных русских студентов (Степняк-Кравчинский, Соловьёв, Карпов и т.п.), накачивали им мозги «героизмом во имя свободы и демократии…» и после этого им в руки давали бомбы и револьверы и толкали на «подвиги» против своей национальной элиты; а когда таковых не было, то главарям самим приходилось опускаться до «черновой работы». Ожили в реальности грядущий бомбист Тургенева – Базаров, Пушкина – Алеко, Лескова – Помада и «Бесы» Достоевского.
Это признание Фигнер следует хорошо запомнить и вспомнить – когда еврейские идеологи Сванидзе, Млечин, Соловьёв, Познер и пр. говорят о русском терроризме в этот период.