— Да, — я открыл дипломат и достал запечатанный конверт. — Это особая инструкция. Хранить в главном офисе банка в Цюрихе. Вскрыть только в случае моей смерти или по особому кодовому слову.
Бернье принял конверт с профессиональной невозмутимостью:
— Будет исполнено, мистер Грей, — он позволил себе легкую улыбку. — Это и есть ваша настоящая власть, не так ли? Не управление деньгами, а знание, где они находятся.
— Вы правы, господин Бернье, — я закрыл дипломат. — Мы смогли защитить около сорока процентов капитала от предстоящих событий. Этого недостаточно, но уже значительный прогресс. И будем ежедневно работать над защитой остальных шестидесяти процентов. Господин Бернье, благодарю за сотрудничество. Жду отчета о начале транспортировки золота через три дня.
Когда швейцарец вышел, я окинул взглядом сейфы, хранящие часть империи синдиката:
— Патрик, мы балансируем на лезвии бритвы. С одной стороны финансовый крах, с другой возможная гангстерская война. И мы должны успеть подготовиться к обоим сценариям.
— Справимся, босс, — О’Мэлли похлопал по внутреннему карману пиджака, где явно угадывался контур кольта. — Не в первый раз.
— Верно, но никогда еще ставки не были так высоки, — я запер последний сейф. — Теперь в офис. Надо подготовиться к вечерней встрече.
Глава 8
Резервный план
Вечерний сумрак окутал доки Гудзона тяжелой пеленой. Косые струи дождя барабанили по крыше склада номер семнадцать, принадлежавшего «Atlas Transportation», одной из подставных компаний Мэддена.
Я вглядывался в темноту через мутное окно, наблюдая, как последние докеры спешили укрыться от непогоды. За рекой огни Нью-Джерси размывались водяной пеленой, словно предвещая туманное будущее.
— Они уже здесь, — тихо сказал О’Мэлли, следивший за подъездной дорогой. — Два автомобиля, Packard и Cadillac.
Я кивнул, поправляя запонки на рубашке. Срочное ночное собрание с руководством синдиката не предвещало ничего хорошего. Двойной код «Красная полоса. Экстренная доставка» использовался только в ситуациях прямой угрозы.
Впрочем, я уже предполагал, о чем пойдет речь. С вероятностью восемьдесят процентов неприятности доставил Марранцано.
Тяжелая металлическая дверь склада открылась, пропуская Мэддена в сопровождении двух телохранителей. Вода стекала с его темно-синего габардинового плаща, но сам он, казалось, не замечал непогоды.
За ним следовал Лучиано, элегантный даже в такой час, кашемировое пальто с бархатным воротником и шляпа Борсалино с опущенными от дождя полями.
— Стерлинг, — Мэдден протянул руку для рукопожатия. — Спасибо, что пришел без вопросов.
— Код не предполагал вопросов, — я пожал его крепкую ладонь. — Что случилось?
Мэдден махнул своим людям, и те отошли к дверям, обеспечивая приватность разговора. О’Мэлли занял позицию у окна, продолжая наблюдать за подъездной дорогой.
Лучиано достал серебряный портсигар, предложил сигареты. Я отказался, предпочитая не травить легкие никотином.
— У нас проблема, Стерлинг, — Мэдден перешел прямо к делу. — Серьезная проблема.
Он кивнул Лучиано, и тот продолжил, выпуская струйку сигаретного дыма:
— Наш человек в организации Марранцано перехватил информацию. Старик готовит масштабную атаку на «модернистов». На нас с Мэдденом, Костелло, Ланского, Массерию.
Ну вот, так и есть. Кастелламмарская война. Исторический конфликт внутри мафии начинался даже раньше, чем я ожидал.
— Важно, что это будет кровавая баня, если мы не предотвратим ее, — продолжал Лучиано.
— И как это связано со мной? — я чувствовал, что они недоговаривают.
Мэдден бросил взгляд на Лучиано. Тот затушил сигарету и подошел ближе:
— Марранцано планирует не только физическую атаку. Он хочет дискредитировать тебя перед синдикатом. У него якобы есть доказательства, что ты растратил часть общего фонда.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок.
— Какие доказательства? — я сохранял внешнее спокойствие, хотя сердце забилось быстрее.
— Подделки, разумеется, — Лучиано достал еще одну сигарету. — Но очень убедительные. Банковские выписки, трансферы в пользу вымышленных компаний, свидетельские показания якобы подкупленных банкиров. Классическая подстава.
Мэдден прошелся по помещению склада. В тусклом свете электрической лампы его лицо казалось высеченным из камня.
— Думаю, он готовил это с самого начала, — заговорил он. — Марранцано никогда не одобрял идею объединенного фонда. Для него это противоречит сицилийским традициям, где каждая семья сама контролирует свои финансы.