Шекли сошел с трапа и сделал несколько шагов. Потом медленно снял фуражку и молча постоял около минуты, склонив голову.
На палубе «Оранг Медан» лежали несколько мертвых тел. Капитан подошел к одному из них и присел, чтобы разглядеть получше. Странное выражение лица покойника заставило Роджера осмотреть труп куда тщательнее.
- Ему явно было страшно перед смертью, - сказал, наконец, капитан, поднимаясь и отряхиваясь.
- Да, сэр… Очень страшно. Не только ему, всей команде. Вот поэтому мы вас и позвали сюда. Они все такие.
Роджер смотрел на жутко раскрытый рот, на вытаращенные глаза, на лицо, застывшее в гримасе непередаваемого ужаса, и чувствовал, как под рубашкой по спине катятся капли ледяного пота. На теле он не увидел ни ран, ни ссадин, ни синяков, да вообще ничего, что хоть как-то могло бы объяснить столь внезапную смерть.
Капитан посмотрел на палубу и нашел еще одну пугающую особенность. Все погибшие матросы лежали лицами вверх, примерно в одних и тех же позах, и тела их были направлены в одну сторону.
При этом нельзя было не заметить, что на корабле царил идеальный порядок. Все находилось точно на своих местах, на палубе не нашлось бы и соринки. Очевидно, команда отличалась дисциплиной и сплоченностью. «Служили, как один, и умерли, как один», - подумал капитан.
От внезапно раздавшегося скрипучего звука открывшейся двери мостика капитан вздрогнул. На палубу, поправляя китель, вышел Хокинс.
- Как бы то ни было, и что бы тут не произошло, - сказал он тихим и взволнованным голосом. – Но дело явно нечистое. Ты бы видел, какая физиономия у капитана!
- Да они все умерли не от смеха, как я погляжу, - вздохнув, ответил Роджер. – Чертовщина какая-то. И странно, ни на ком из их нет ни единой царапины. Кстати, Дик, ты тут не мерзнешь?
- Все пальцы закоченели. Как будто вышел на прогулку в рождественскую ночь. Это при том, что наш термометр показывает девяносто четыре. Не могу понять, в чем дело, вроде корабль не оборудован холодильным отсеком – так, по виду обычный сухогруз.
- Чертова посудина, - капитан осмотрел палубу и сплюнул. – Билли прав, непростой мы себе заработали приз.
Старший помощник наклонился над телом матроса и сделал снимок.
- Собрался в полицию отнести? – нахмурился Роджер.
- Нет, черт возьми, добавлю в семейный фотоальбом, - огрызнулся Хокинс. – Сдается мне, у нас будут проблемы с этим «Оранг Меданом». Сам-то, конечно, на рожон не полезу, но вдруг попросят. Знаешь, такое лучше один раз увидеть.
- Такое лучше не видеть вообще ни разу, - вздохнул капитан. – Ладно, пусть парни продолжают осматривать корабль – что за груз, когда и откуда вышел. А ты поищи какие-нибудь улики, зацепки. Хотелось бы все-таки понять, что не так с этой старой калошей.
Глава 4
Тусклый желтый свет настольной лампы кое-как освещал угол кабинета Джеймса Рэтчетта. Оконная занавеска слабо колыхалась от теплого ночного ветерка из открытой форточки. На улице пели какие-то ночные птички, в воздухе пахло цветами и влажной землей.
Сам Рэтчетт с усталым лицом сидел, согнувшись, над кипой документов. При ближайшем рассмотрении дела оказывались не совсем так уж и плохи. Умелая организация рейса вполне позволила бы провернуть все весьма успешно. Конечно, риск оставался в любом случае, и риск немалый.
Джеймс достал с полки карту мира, скрученную в трубочку, развязал узелок и разложил бумагу по всей поверхности стола. Потом закурил и задумался.
«Так. Если идти Тихим Океаном, риск значительно возрастает – слишком много снующих туда-сюда лишних судов. Особенно советских. Да и путь неблизкий, а надо бы иметь возможность в случае чего прижаться к берегу. Этот груз, чтоб черти его взяли… Ну, ладно. Так, а если идти через Индийский океан? Сначала на юг, до Суматры, потом повернуть и, затерявшись среди индусов и китайцев, до Африки? Ага, ага. Вот это уже лучше. Пожалуй, именно так и стоит сделать».
Рэтчетт открыл толстую тетрадь с чуть пожелтевшими листьями, и принялся что-то в ней писать. Шло время, ветер из окна становился все прохладнее, а Джеймс все работал и работал.
Утро застало его спящим за столом. Ручка валялась на полу, лампа продолжала гореть. Когда в кабинет вошла секретарша, чтобы по обыкновению сделать утреннюю уборку, то весьма удивилась наличию шефа на рабочем месте, пусть и не в должном состоянии.
- С вами все хорошо, мистер Рэтчетт? – спросила она, участливо трогая шефа за руку.