Глава 8
– Можно? – вошла я в каюту, исполнявшую роль кабинета.
– Садись! – Ниоки указал рукой на стул и что-то набрал на своем компьютере, который на самом деле назывался информационным блоком. Кстати, экран оказался сенсорным. – Док прислал мне результаты тестов.
– И? – присев, осторожно уточнила я.
– Тебе есть что добавить от себя?
– Не знаю. Пожалуй, я склонна согласиться с тем, что мне озвучил Сентар. Наверное, я действительно творец. Только не имею понятия, чем занималась в прошлой жизни.
– Твои рисунки я уже видел. Очень неплохие, должен сказать, – хмыкнул командор, вероятно вспомнив мой шарж. – Давай так. Я приму тебя на работу в качества штатного художника на испытательный срок. Скажем, на один месяц. Должности такой, правда, в экспедиционном корпусе нет, но это не означает, что я не могу ее ввести. Согласна?
– Да, – кивнула с готовностью. Еще бы я не была согласна! Мало того что не выкинут где-нибудь на неизвестной планете, так еще и зарплату будут платить.
– Отлично! – Мужчина начал что-то печатать на своем экране, продолжая говорить: – Я открываю тебе банковский счет, на который сейчас переведу аванс. За этот месяц ты должна будешь нарисовать все, что потребуется. Определись и сообщи мне, что тебе понадобится для работы. Краски? Кисти? Бумага? Или, может, ты рисуешь на графических планшетах? Реши и сообщи мне завтра-послезавтра, надо ввести в бюджет эту статью расходов.
– Хорошо, – еще раз кивнула, судорожно пытаясь сообразить, как же я рисую. Красками? Или карандашами? Умею ли пользоваться планшетом для рисования? – А когда можно их получить?
– Через четыре дня мы будем в системе Сегин. Возьму тебя с собой на планету, и ты на месте определишься, что именно тебе необходимо для работы.
– Ладно, – согласилась я, мысленно вопя от восторга. – Скажите, а как называются приборы, которыми делают голограммы?
– Так и называются, голограферы. Зачем тебе?
– Акир, а у вас случайно его нет? Мне было бы интересно сделать несколько голограмм. Тут столько колоритных… эм-м… членов экипажа.
– У меня нет, но есть у второго пилота. Он детям передает различные виды с других планет.
– А как его найти? – сделала я стойку.
Ниоки некоторое время пристально на меня смотрел, а потом включил свой наручный коммуникатор.
– Командор? – раздался оттуда голос.
– Рокхад, скажи-ка, у тебя голографер в рабочем состоянии?
– Да, командор. Тебе нужно что-то снять?
– Не совсем. Я к тебе сейчас пришлю нашего штатного художника. Покажи-ка ей свой голографер и объясни, как он работает.
– Хорошо, пусть Солнышко приходит, – со смешком ответил невидимый мне Рокхад.
– Солнышко? – У командора взлетели брови, что придало ему крайне забавный вид: кошачьи уши торчком, высоко поднятые брови и явное удивление на лице.
– Так ты же про Элишше? Ее сегодня во время обеда в столовой с подачи Каррта Солнышком прозвали. Он всем заявил, что она – птенец, потому что оранжевая, как птенец ндежей, и взял ее под свою опеку. Пообещал любому, кто к ней сунется с эротическими намерениями, оторвать половые органы. А корабль теперь гудит, только и слышно – Солнышко то, Солнышко это… Всех распирает от любопытства.
– Каррт может, – задумчиво обронил Акир, взглянув на меня. – В общем, жди… Солнышко. Пусть попробует, а экипажу я сейчас объявлю, что разрешил ей всех вас снимать. За снимками пусть приходят ко мне.
– Смеешься?! – гулко захохотал Рокхад. – Тебя же все боятся. Если и пойдут посмотреть, что получилось, то к самой Элишше.
Я скромно опустила взгляд, представив наплыв желающих пообщаться со мной под предлогом – посмотреть, что же я там наснимала. Похоже, командору тоже пришла в голову эта мысль.
– Разберемся, – сухо ответил он и прервал связь.
Какое-то время мрачно меня разглядывал, а потом хмыкнул:
– Солнышко? Тебе идет, такая же огненная. Ладно, меняем позывной. Солнышко так Солнышко. Все равно теперь «Радугой» тебя никто звать не будет, раз уж Каррт дал прозвище. Иди!
– А… мне потом показывать вам то, что я наснимаю?
– Разумеется, – поморщился он и принюхался. – Иди уже! От тебя так пахнет, что невозможно вынести. И сделай одолжение, без острой нужды ко мне не суйся.
– Ладно, – обиделась я.
– Да иди же ты!
Я вскочила и бегом бросилась к выходу, вылетела в коридор и затормозила, только отбежав на несколько метров. Чего же он такой нервный-то? Так напугал, что я даже не успела спросить – куда идти и где искать хозяина голографера. В ответ на мой немой вопрос запиликал коммуникатор. Ответив, я увидела командора, взирающего на меня с иронией.