Отряд Лайо разыскал довольно быстро, сделал все, что было велено, и возвращался в крепость мимо русла подмерзшей в холода реки. Узкая река, шагов двадцать пять в самых широких местах, но глубокая и бурная, начало от гор берет, течет под самую крепость, отчего там всегда есть чистая вода. Впрочем, сейчас Лайо шел не от гор, а потому видел не затекающую, а вытекающую часть. Из-за оттепели лед на реке дал трещины, кое-где и вовсе белел только у берегов, а в центре уже бушевал поток, крутя и переворачивая полупрозрачные льдинки, перламутрово сияющие на солнце. Лайо шел и сам себе улыбался, почти ни о чем не думая. Разве что о прекрасном цветке миньялотэ, носящем в себе благословение далекой Элберет, который уже наверняка распустился где-то во-он там, в горах...
Уже и крепость видна вдалеке, и маленькая фигурка в красном плаще, которая спускается к речке и бесстрашно ступает на поскрипывающий от тепла лед, ставит перед собой что-то... вроде большую корзину... наклоняется, начинает елозить руками по воде...
Прибрежная льдина трескается, раздается тихий отсюда вскрик, красная фигурка отчаливает от берега и на льдине несется вниз по течению, с трудом балансируя, чтобы не свалиться в воду... или...
“Нет, она не просто так топчется, она выбирает удобный момент, хочет прыгнуть на еще не отколовшийся прибрежный лед, но по краям он слишком хрупкий, а до толстого ей не дотянуться...”
- Стой!!! – заорал Лайо во все горло, бросаясь вверх по течению навстречу несущейся в его сторону красной фигурке на тесной белой льдине. – Утопнешь!!!
Он тоже выбежал на лед – опасный, похрустывающий – оставляя на зернистом подтаявшем снегу мокрые следы-болотца. Лайо уже видел не просто фигурку, а испуганную светловолосую девушку в ярко-алом плаще с завязками, прижимающую к груди корзину с чем-то белым...
- Когда поравняешься со мной – бросай корзину и прыгай, поймаю!
Она кивнула – бледное личико, огромные глаза.
Миг – и они едва не разминулись. В последний момент девушка вместо того, чтобы уронить корзину в ледяной поток, перехватила ее одной рукой, завизжала, оттолкнулась от перевернувшейся тут же льдины, и Лайо чудом успел словить в охапку это теплое, вздрагивающее, единым рывком перебросить через плечо на мелководье, где до берега полшага и вода еще промерзшая до самого дна... А потом под ногами захрустело особенно громко, в уши ударила вторая порция визга, весь мир резко задрался вверх, а тело обожгло холодом так, что сперва показалось, он упал в кипяток.
Другой миг – Лайо ушел под воду.
Третий – сумел вынырнуть, беспорядочно барахтая ногами и отмечая, как ему повезло, что на этой реке льдины не острые, а рыхлые и словно оплывшие. Иначе бы уже изрезало так, что орочьим ятаганам не снилось. Теперь бы уцепиться за что-нибудь...
- Держись!
“За что держаться?” – хотел было спросить Лайо, но потом увидел длинную белую ленту, полоскавшуюся по воде. И еще одну, и еще...
Он уцепился за первую попавшуюся, отмечая мимоходом: то, что было принято за ленту, оказалось обычным бинтом, длинным, широким, его самого такими бинтовали...
Бинт натянулся, власть течения ослабла. Лайо почувствовал, как его пытаются тащить, словно рыбу на крючке, и понял, что так девушка совсем выбьется из сил и, чего доброго сама соскользнет в воду.
- Не тяни, – прохрипел он, хватаясь за бинт второй рукой. – Сам выберусь!
- Пока могу – буду тянуть! Лезь лучше скорее, а не указывай.
Лайо показалось, что прошла вечность, прежде чем он, хоть и с помощью бинта, сумел (далеко не с первой попытки) забраться на скользкую льдину, подтянуться, впустую елозя ногами, и, наконец, выкатиться на черный от выступившей земли, но такой восхитительный снег берега.
Над ним тут же склонилось миловидное сероглазое личико, а горячая рука с тонкими пальчиками почему-то прикоснулась к шее, выискивая пульс. И от этого прикосновения, как круги по воде, разошлись по коже жгучие мурашки.
- О, светлейшая леди, – в минуты сильного волнения Лайо все еще сбивался на цитирование. – Не соблаговолите ли дать ответ, какого блохастого варга вы делали на краю льда?!
- Б-бинты полоскала, – она уже начала всхлипывать. – Лучше всего... под проточной водой... – а потом неожиданно обхватила Лайо поперек груди, уткнулась головой куда-то в ключицу и тихонько прошептала: – Эру и все его Валар... Живой...
Надо сказать, что с эльфийскими девушками Лайо до сего момента толком не общался. Знал лишь, что они не бесправная скотина, как орчихи, а требуют к себе равного с мужчинами уважения. Плачущих же эльфийских девушек он и вовсе не видал. Но понимал, что пнуть ее сапогом в голову, как орчиху, чтобы не скулила, категорически нельзя. Да и не хочется. Как же можно, такое – и пинать... Да еще – в красном плаще.
Впрочем, девушка быстро справилась с собой и уже деловито этот самый плащ снимала.
- Раздевайтесь. Вас надо вытереть и укутать в сухое, иначе вы замерзнете.
- Мне не холодно, – заверил Лайо, громко стуча зубами. Вот еще, перед такой девушкой голыми ребрами сверкать!
- Не упрямьтесь, – она взялась за завязки на его куртке. – Мне лучше знать, я целитель.
Лайо отшатнулся, окончательно смутившись. Поднялся на ноги. Требовалось срочно измыслить какую-нибудь правдоподобную и уважительную причину.
- Крепость рядом, там и переоденусь. Я скорее замерзну, если буду невесть сколько времени стаскивать с себя все мокрое.
Девушка оценивающе глянула на него снизу вверх, потом тоже встала, подобрала валяющуюся чуть поодаль корзину и собрала в нее выпавшие бинты. Затем решительно протянула ему уже снятый плащ.
- Хотя бы просто наденьте. Вам же холодно на самом деле, губы синие.
- Вам тоже станет – без плаща, – Лайо решительно оттолкнул предложенную одежду. – Дойду и так. Как его... позвольте предложить вам, о, светлейшая леди, опереться на мою руку и оказать посильную помощь, дабы облегчить вашу ношу в виде бальной сумочки... э-э-э... то есть, корзины для бинтов.
- Это шутка? – спросила она.
- Это цитата, – серьезно уточнил Лайо. И забрал корзину.
Они пошли рядом, украдкой друг на друга поглядывая. Лайо не знал, о чем думала его спутница, но сам он откровенно ею любовался. Из всех девушек, которых «орчонок» успел перевидать вблизи и издали, эта казалась самой красивой. Нет, даже самой-самой. Локоны из-под капюшона видны, а личико такое румяное и… ну вот такое, что просто глаз не оторвать! И в голове сами собой рождаются слова, да такие проникновенные, что даже не высказать вслух, а то кто их знает, этих красивых девушек, может, она обидится и не станет идти с ним бок о бок.
Молчать всю дорогу не вышло.
- Спасибо вам, – сказала девушка. – Вы спасли мне жизнь...
Слова разом улетучились из головы, оставив гулкую позвякивающую пустоту.
- Вы мне – тоже, – как можно безразличней проговорил Лайо, задним числом понимая, что сказать можно было совсем иначе и другим тоном.
- Но вы оказались в воде из-за меня... Это и правда была глупая идея: полоскать бинты в полынье. Как вас зовут? Может, мы перейдем на “ты”?
- Шуйра... в смысле, нет, – в голове напрочь утвердилась одна-единственная мысль: “Что я несу?!” – То есть, и Шуйра тоже, но лучше просто Андалайтэ.
- А, так вы тот самый орк, которого лорд нашел в лесу осенью? – так и не услышав ответа на свое предложение, девушка продолжила говорить “вы”.
- Это я его нашел, – несколько зловеще поправил Лайо. Потом спохватился: – Вообще, я не орк.
- Я вижу, – собеседница покраснела. – Простите, не хотела вас обидеть. Конечно, вы никакой не орк, Андалайтэ, и даже ни капельки не похожи. Вы очень добрый, смелый и самоотверженный.
Тут уже покраснел Лайо, и эта проклятая краска не сходила с его лица до самого прибытия в крепость.
Лайо расстался с девушкой в красном плаще у самых ворот, пробормотав что-то невразумительное, и со всех ног умчавшись к себе. Наскоро переоделся в сухое, даже не озаботившись вытереть волосы, извлек из горы мокрой одежды почти не пострадавшие планы местности, завернутые в несколько плотных тряпиц, и пошел докладываться командиру.