— Да, раскричались…
— А ведь ещё не время.
— Вон они!!! — выдохнул вдруг Сухэ, приподнимая над травой лук.
— Не стрелять без команды, — сурово предупредил нойон и, вглядевшись, заметил медленно выныривающих из тумана всадников. Тёмные фигуры на низкорослых конях приближались бесшумно, как призраки. Вероятно, обмотали копыта лошадей травою.
Они приблизились почти к самому гэру…
Три… четыре… шесть… Девять! Девятеро. Что ж, не самый плохой расклад.
Тихо было кругом, тихо… Даже потревоженные птицы перестали кричать. И вдруг… Топот копыт! Сзади… Словно кто-то улепётывал изо всех ног… вернее — изо всех лошадиных сил. Кто-то? Баурджину оглянулся… Барсэлук!
— Трус! — презрительно шепнул Гамильдэ-Ичен.
А часть чужаков, отбросив всякую осторожность, тут же бросилась в погоню за беглецом! Остальные, выхватив сабли, вломились в гэр…
— Пора! — кивнул Баурджин.
Повинуясь приказу, просвистели стрелы… И три из них нашли свои жертвы!
— Тэнгри! Тэнгри! — яростно закричали нападавшие.
И тут же залегли в траве — неохота было подставляться под выстрелы. Вражьи стрелы со свистом впились в тележное колесо рядом с Баурджином.
Девять воинов. В погоню за Барсэлуком ускакало по крайней мере трое. Значит, осталось шестеро. Шесть на шесть! Если так, то…
— Бросьте луки! — громко посоветовали сзади, и сразу несколько стрел воткнулись в траву рядом с людьми Баурджина.
Враги сзади?! Но как? Там же крутой склон, заросли, ни пешему не пройти, ни конному не проехать.
— Ну, я кому говорю?! Даю слово, что не причиню большинству из вас зла!
Баурджин вздрогнул: а голос-то женский! Противный такой, резкий, как у звезды гитлеровского кинематографа Цары Леандер.
— Поднимайтесь!
И снова в траву впились стрелы — теперь уже совсем рядом.
Нойон оглянулся: ну да, вон они, на склоне. Значит, там есть тайная тропа. Надо было вчера поискать — непростительная оплошность для такого бывалого командира, как Баурджин.
Однако пора выполнять требования — иначе перестреляют, как зайцев.
— Встаём!
Защитники гэра медленно поднялись на ноги. Все, кроме двух погонщиков — Чуулу и Наранцэцэга. Эти так и остались лежать со стрелами в горле.
Баурджин недобро зыркнул глазами на возникших из тумана врагов.
— Положите луки… И саблю…
Их оказалось человек двадцать, и во главе — молодая женщина с огненно-рыжими волосами. Подпоясанный по-мужски тэрлэк из плотной синей ткани, красные княжеские гуталы, лица не разобрать — темновато ещё.
Так… А это, случайно, не Дикая Оэлун, о которой предупреждал старик Хартойлонг? Она и есть, больше, похоже, некому.
Разбойники между тем шарили по повозкам и гэру.
— Хорошая добыча, матушка! — закричал один из них — здоровенный амбал в темном дээле.
Хм… матушка… Хорошо — не бабушка!
Путников быстро и сноровисто связали, и спешившаяся предводительница банды с любопытством рассматривала их в лучах медленно выползавшего солнца. Надо сказать, что и молодой нойон пялил на рыжую атаманшу глаза с любопытством ничуть не меньшим. Красивая оказалась девка! Точнее — вдовица. Довольно молода, лет, наверное, не больше двадцати пяти, стройна, ловка, проворна. На поясе — целых две сабли. Тяжёлые, уйгурские. Зачем ей две?
— Кто такие? — положив руку на эфес сабли, прищурившись, поинтересовалась разбойница.
— Интересные у вас обычаи. — Баурджин презрительно сплюнул в траву. — Сначала напасть на мирных торговцев, а затем уже спрашивать — кто?
— Ха! — неожиданно скривившись, рыжая обернулась к своим соратникам, почтительно выстроившихся позади полукругом. — Этот травоволосый чёрт утверждает, что они торговцы!
Ага! Баурджин спрятал ухмылку. Упомянула чёрта! Значит, эти разбойники — из какого-то христианского рода. Кто? Найманы? Меркиты? Кераиты?
— Да, торговцы, клянусь Христородицей! Мы мирные люди… — Баурджин поспешно замолк, чтобы, не дай бог, не вырвалось дальше — «…но наш бронепоезд стоит на запасном пути».
— Веруете в Христа? — разбойница удивилась. — Большая редкость в здешних местах.
Баурджин пожал плечами:
— Ты, я смотрю, тоже веруешь?
— Не твоё дело! — сверкнув синими, словно вечернее небо, глазами, осклабилась атаманша. — Вы убили наших людей — и уже потому достойны смерти!
— Но и вы убили двоих погонщиков, — тут же возразил нойон. — К тому же мы только защищались.
— Ага, защищались. — Женщина презрительно скривила губы. — Скажи-ка лучше, за сколько вас нанял Игдорж Собака?
— Какая ещё собака? — не понял нойон. — Не знаем мы никакой собаки!