Выбранная Баурджином тропинка уходила круто в горы. Впрочем, воины не стали уходить далеко, а чуть поднявшись, залегли на краю пропасти меж двух коричневато-карминных скал. Хорошее было место, удобное: если вдруг кераиты надумают пуститься в преследование, то очень многие из них найдут быструю смерть в ущелье.
Кэзгерул, погладив расцарапанную щёку, подошёл к побратиму, предложил посмотреть на дорогу из-за чахлых кусточков, что росли у одной из скал.
— Конечно, посмотрим, — улыбнулся Баурджин. — Я и сам хотел тебе сказать.
Оставив лошадей под присмотром воинов, оба десятника побежали к скале, где, достигнув кустов, и расположились с весьма относительными удобствами — скрючившись и прижавшись друг к другу. И чёрт с ним, с неудобством, долго здесь сидеть парни вовсе не собирались, так, посмотреть только.
Внизу, в дорожной котловине, послышался быстро приближающийся шум — топот копыт, гомон. Миг — и из-за скал выскочил передовой отряд кераитов во главе с пожилым мужчиной в блестящих доспехах из мелких металлических пластинок. Вероятно, это и был сам кераитский хан Тогрул, старший брат красавчика узурпатора Эрхе-Хара. Не задерживаясь, вражеские воины, гремя оружием, пронеслись по дороге дальше — Баурджин даже не мог предположить куда. Честно сказать, он до самого последнего момента надеялся, что вот-вот, вот сейчас, спугивая сидящих на голых вершинах скал орлов, прозвучит боевой клич найманов, и тяжёлая конница Инанч-Бильгэ, выскочив из засады, наголову разгромит беглецов-кераитов. Баурджин даже представил все в лицах — как скачут свои, как кричат, как носятся в воздухе тучи стрел и тусклое весеннее солнце играет в разящей стали. И гордая ухмылка тронула губы юноши, а рука сама собой легла на эфес сабли.
Но нет… Ничего не случилось. Кераиты спокойно улепётывали, и никто им в этом не мешал, даже не преследовал. Почему? Что ещё задумали Инанч-Бильгэ и Эрхе-Хара? Господи, а не побратимы ли со своими десятками невольно показали врагу путь из долины? Да, показали. Невольно. Но ведь не сами по себе, ведь их сюда послал… да Жорпыгыл и послал! Значит, что же, получается, он предатель? А какой смысл предавать победителей ради побеждённых? Нет, кажется, всё тут намного хитрей…
— Если б мы не укрылись сейчас в горах, а стояли бы и раздумывали, кераиты б нас просто смели, — негромко заметил Кэзгерул Красный Пояс.
Красный пояс… У кого он теперь, интересно? Впрочем, не об этом нужно сейчас думать — часть кераитских воинов вдруг отстала от главных сил, остановилась. Некоторые из всадников спешились, наклонились… Ясно! Ищут следы! Значит, всё ж задумали продолжить преследование. Вот, сволочуги! Ну, вообще-то, все правильно — хан и главные силы ушли, а эти, видать, получили приказ найти и уничтожить затаившуюся группировку врага, сиречь — оба десятка побратимов и приставших к ним воинов. Вернее, то, что от этих десятков осталось.
— Уходим! — на ухо прошептал Кэзгерул. — Они сейчас живо обнаружат наши следы.
Воины внизу вдруг обрадованно зашумели.
Баурджин усмехнулся:
— Уже обнаружили! Ты прав, брат, — уходим.
Завернув за скалу, парни быстро побежали к своим, где после недолгого совета решили поджидать кераитов здесь же, на горной тропе.
— Пусть только попробуют сунуться! — хохотнул Кэзгерул. — Живо окажутся в пропасти.
— А много их? — спросил кто-то.
Баурджин прищурился:
— На дне ущелья места хватит для всех! И ещё останется.
Юноша оглядел своих. Гамильдэ-Ичен, худющий Гаарча с толстощёким Хуридэном, здоровяки Юмал и Кооршак — их всё же не убили, лишь правая рука Юмала была перетянута грязной шёлковой тряпицей. Вот других парней — Ильгана с Цыреном и ещё некоторых, увы, — уже не было. То ли погибли, то ли ранены, то ли просто отстали. Шесть человек, считая самого Баурджина. Вот и весь десяток. У Кэзгерула — немногим лучше.
— Смотрите, вот они! — бросил вдруг Гаарча и поплотней вжался в снег, ноздреватый и тёмный.
У самого края ущелья, выйдя из-за красной скалы, показались враги. Остановились, внимательно осмотрели тропу, спешились…
— Приготовить стрелы, — передал по цепочке Баурджин. — Стрелять только по моей команде.
Они залегли за камнями. Лучники — нищие воины захудалого рода. Десятка полтора. А врагов, даже на первый взгляд, раза в три больше. Правда, это только те, кого видно, кто вот здесь, у тропы. Пойдут вдоль пропасти или нет? Ага, совещаются… Всё ж таки решились пойти!
Трое вражеских воинов — из простых, без всяких доспехов, всего лишь в вывернутых полушубках — оставив коней, двинулись по узенькой тропке. Осторожно, крепко прижавшись к отвесной скале. Что ж — они сами выбрали свою незавидную судьбу…