— Ты знаешь Боорчу?! — Алтан-Зэв чуть ли не подпрыгнул в седле. — Славный Боорчу, побратим нашего хана, твой друг?!
— Чуть ли не побратим… Пили мы тут с ним одно время, — ничуть не соврал Баурджин.
Алтан-Зэв поспешно соскочил на землю и поклонился:
— Не откажи попробовать наше угощение, славный… э…
— Баурджин моё имя, — не стал больше запираться юноша, в конце-то концов, не такая уж это и была тайна. — Баурджин из рода Серебряной Стрелы.
— Я что-то слышал о Серебряных Стрелах…
— Да, это древний ханский род! — Баурджин приосанился и все дальнейшее оказываемое ему почтение уже воспринимал как должное, жалея лишь о том, что оставил за камнями Джэгэль-Эхэ. Впрочем, какая-то подстраховка всё же должна быть? Кто знал, что все пройдёт так гладко и имя Боорчу произведёт такое впечатление на начальника сторожевого поста!
— Казын, Керемба, живо разводите костёр, да не жалейте хвороста, не каждый раз к нам в гости забредают такие люди! — повернувшись, распорядился Алтан-Зэв.
А ведь он молод, очень молод. Вряд ли старше самого Баурджина, а скорее ещё и младше. А эти, его подчинённые, смуглые, с морщинистыми обветренными лицами, явно старше, и намного. Что же он ими командует? Ах, да, Борджигин — царственный род. Молодой — командир, а у него в подчинении — старички. А они ведь должны ему завидовать! Нет, даже не завидовать, а как бы это сказать, испытывать некую затаённую обиду, что ли. И при каждом удобном случае всячески выпячивать свой опыт, который у обоих, несомненно, имелся. Что в таком случае должен делать молодой командир? Правильно. Самоутверждаться! С одной стороны, это сейчас хорошо — парень не вполне доверяет подчинённым, с другой же — плохо. Плохо, потому что не знаешь, чего от него ждать.
— Баурджин-гуай…
Ага, вот как он его назвал — «гуай» — «уважаемый», это хороший знак, не каждого встречного так называют, далеко не каждого. Теперь бы постараться оправдать его надежды, втереться в доверие, а уж там — смотря по обстоятельствам.
— Баурджин-гуай, ты сказал, что меня вспоминал сам славный Боорчу? — словно бы исподволь, негромко, но так, чтоб хорошо слышали орудующие у костра подчинённые, поинтересовался Алтан-Зэв.
— А как же?! Вспоминал, и не раз! — охотно пошёл навстречу простоватому степному пареньку хитрый, аки змий, Дубов. — Хвалил — и умён-де Алтан-Зэв, и храбр, и отважен. Вот, мол, пример — такими хочу видеть детей своих!
Алтан-Зэв аж порозовел от удовольствия и, скосив глаза, наблюдал за реакцией подчинённых — а в том, что те хорошо расслышали слова гостя, не было никаких сомнений.
В ожидании угощения Баурджин уселся на траву и вытянул ноги, с удовлетворением отмечая, что и Алтан-Зэв присел рядом на корточки. О том, чтобы уехать как можно быстрей, не могло быть и речи — по степным обычаям, отказаться от предложенного угощения значило нанести смертельную обиду и, очень может быть, получить стрелу в спину. Здесь нужно быть вежливым, да и, честно говоря, подкрепиться бы давно не мешало. Хоть они с Джэгэль-Эхэ и если недавно, но что это была за еда? Сухой пресный сыр да размягчённый под седлом во время скачки тонкий кусок вяленого мяса. Сытно, конечно… Но всё же это совсем не то, что кушанье, кипящее сейчас в котелке под чутким присмотром воинов.
— Боорчу как-то подарил мне пару девчонок, — разоткровенничался Баурджин — и, кстати, ведь ни слова не врал! — Хорошие такие девки, весёлые. У тебя, Алтан-Зэв, нет жены?
— Ещё нет.
— Я поговорю с Боорчу. Ты заходи как-нибудь в его гэр, выпьем арьки, песен попоём, подберём тебе хорошую деву!
— Даже не знаю, как и благодарить, — неумело пряча довольную улыбку, сконфузился Алтан-Зэв.
— А, пустое! — Гость махнул рукой. — Возьми да приедь, у нас ведь с Боорчу по-простому. Хотим выпить — пьём. И всякому гостю рады, особенно тебе, Алтан-Зэв! Тем более ехать тут вроде бы недалеко.
— Два дня… — Парень мечтательно прикрыл глаза. — А я б и приехал! Да только сейчас нельзя — служба. Вот сменюсь, тогда другое дело!
— Договорились! — Баурджин покровительственно потрепал паренька по плечу. — Как сменишься, так сразу и приезжай. Гэр Боорчу всякий знает! И я у него как раз буду в гостях.
— Вот славно будет!
«Приятный парнишка! — откушав варенного с пахучими травами мяса, расслабленно подумал Баурджин. — И главное — доверчивый».
— Есть к тебе одна просьбишка, Алтан-Зэв-гуай!
Услыхав «гуай», парнишка смущённо потупил очи:
— Всё, что угодно, уважаемый Баурджин! Хоть луну с неба.