Эколт предвидел ответ. Но почему-то спросил. Он хотел услышать это слово лично от него. Но надеялся, что теперь Тури изменится. И сильно ошибался.
— Месть… — дыхание послушника понемногу успокоилось, он сглотнул и нерасторопно продолжил. — Сладкое чувство. Попробуй как-нибудь.
— Он тебя чуть не убил! Право, оно того не стоило! Ты безумец!
— Угу, — устало хмыкнул Тури. — Как и Маттэ. Но мораль басни в другом.
Но неужели… Неужели он изменился? Неужели он оставит свою месть и успокоится? Сейчас он скажет, что готов жить с миром, что война ему больше не нужна? Эколт сдвинул брови и придвинулся поближе, в надежде услышать что-то светлое и благородное.
— В чем?
— Шестоперы — это то еще дерьмо… — Сухо сказал лежебока. — Я за кинжалы!
Нет, разумеется. Всего лишь плоская ирония без примеси воображения.
— Как скажешь, друг… — Ами натянуто улыбнулся и отвел взгляд. — Рад, что твоя месть, наконец, свершилась. Тебе что-нибудь нужно? — промолвил он без особого энтузиазма. — Я могу помочь?
Тури кое-как убрал засаленные волосы со лба и надменно фыркнул. Это ироничная улыбочка пригвоздила Амеона к стулу, она терзала нутро без сожаления. На минуту показалось, что Туорэму даже весело.
— Ха, нет, — произнес он беспардонно. — Наши пути расходятся. Навсегда…
Эстет знал. И эта мысль, к глубокому удивлению, уже не волновала. Она просто прикончила его… Как будто они никогда не были знакомы. Тури перестал его понимать, или больше не хотел этого делать. Как будто сейчас он разговаривал с другим человеком — человеком мертвым и бездушным. Он ему — никто. Так было всегда. Но если раньше крохи жизни, волнения еще жили в сердце Туорэма, то сейчас — это лишь пустая оболочка, жаждущая расплаты. Этот боец не остановится, не сойдет с кривой тропы. Он больше не шутил и не улыбался, будто похоронил сердце и чувства в земле. Ами вспомнил, с каким хладнокровием Тури заставил его подтасовать имена. А если бы он отказался? Даже страшно подумать… Нет, Тури не остановится не перед чем. Теперь это другой человек. Возможно, он лишь притворялся на протяжении стольких лет… И так гнусно использовал Эколта, даже не поблагодарив.
— Завтрашним утром ты отправляешься в Ярхард. Тор тоже.
«Неумолимый дылда со смешным марафетом на голове и жалкое подобие человека на страже доброго государя! — подумал Тури. — Мир не перестает преподносить новые сюрпризы! Что же будет дальше?»
— Ага, — бросил он безразлично и отвернулся.
Почему он так безжалостен? Почему? Амеон ведь согласился помочь, оказал услугу… Горький ком застрял в глотке. Ами засобирался, вытянул спину, но долго не решался встать и отчаянно ерзал на стуле. Что-то крепко держало парня на месте, то — без чего он не может позволить себе уйти. Корень зла угнездился где-то в самой глубине душе, и, как позорный трус, боялся показаться. Он много раз представлял, как спросит его. В фантазиях все так просто и понятно. Но сейчас он дрожал как осиновый лист.
— Ответь напоследок… — Эколт старался говорить грубо и уверенно. — Многие догадываются о дурных интересах Альтора, но все молчат… — он был готов проглотить собственный язык, однако собрался с духом и быстро выпалил. — Но ведь кардинал не падал с балкона? Не падал и с лошади, не так ли? Это ты… Это после тебя Альтор гнет спину и мочится по ночам, правда? Скажи мне…
Тури лишь прищурился и медленно повернулся к свету, раскрывая десны с обломанными зубами. Отблеск оранжевого солнца на зрачках изменился — это была не ненависть или раздражение. Нет, это была угроза.
«Надо же! — Тури сдвинул брови. — Тебя определили в выборную комиссию потому что ты вел себя, как послушная собачонка. И ты всего-то соединил наши с Маттэ имена в одной строчке, шакал трусливый. Да и то с трудом! А возомнил о себе!»
— Надеюсь, — прошептал он, сопя под нос, — больше никогда не увижу твою трусливую физиономию! Пошел вон, говнюк!
Огромный валун упал на грудь Эколта. Выбил воздух из легких и оглушил. Неужели Тури так легко плюнул на их дружбу? Или он не расслышал? Нет, ошибки быть не должно. Романтику не осталось ни чего, кроме как подняться со стула и уйти. Он развернулся на каблуках, однако вмиг затормозил:
— Я… — Ами сжал кулаки и шмыгнул носом. — Я думал, мы друзья…
— Значит, ты глупец, — перебил Тури. — Трусливый, пресмыкающийся глупец!
Подлый удар. Амеон никак не ждал его. Тем более, сейчас. Тем более от него. Боже, да что же происходит?! Может он все-таки спит, может все неправда? Пожалуйста… Пожалуйста, Люциам, пусть это будет неправдой! Как тот сон, и та девушка на кровати. Но нет — убивающий блеск на зрачках сверлил сквозные отверстия в груди Эколта еще усерднее. А ведь еще утром все было хорошо…