«Больно. Черт, очень больно! — Туорэм кряхтел, зажимал разбитую губу. — Впрочем, все по-старому. Еще один синяк погоды не сделает».
— Искусная работа. Эрибианские? — спросил он невозмутимо. — Никак со жнецов сняли? У охотника цвет отличается…
Если поднятые вверх брови и волнистая дуга на лбу из нескольких складок кожи означает потрясение, то именно оно овладело капитаном.
— А теперь ты обижаешь, — фыркнул Моллорд, — прямо с матки содрали!
— Ого! Какой антиквариат!
— Да, получше твоих обно…
— Вот только удар все равно дерьмовый!
Кто-то из толпы хохотнул и отвернулся, некоторые находились в таком изумлении, что не могли поверить в происходящее. Третьи тактично делали вид, что не замечают. И только подозрительные тени зашуршали в углах. Стражники.
Моллорд хлопал ресницами, как истукан. Тури преспокойно дотянулся до упавшей вилки, сморщился, и наколол кусочек говядины с перевернутого подноса капитана.
— Видишь, — бубнил он, прожевывая, — выросты на голове только у жнецов есть. Да и дугу такой формы сложно спутать. Это не матка, уверяю тебя.
Капитан отодвинул свой панцирный шлем подальше от края стола. Нет, такой наглости Эдендид стерпеть не может. Какой-то нищий урод будет тыкать ему пальцем на виду у подчиненных! Не бывать подобному! Он положил ладонь на рукоятку. Зашуршали ножны. Холодный металл волнистого клинка наполовину показался.
«Дерьмо! Но Маттэ меня бы уже зарубил. А ты явно боишься… Я тоже».
— Какая разница? — Эд злобно усмехнулся. — Зато его ни один клинок не пробьет, даже если голову на плаху положишь!
— Да? — взор Тури обратился в кромешную тень. — А если палачом будет он?
Из тумана темноты мерно шагал огромный силуэт со сферической головой. Он плавно приблизился, поднял Туорэма под мышки и осторожно присел на скамью. Обух колуна ударился о деревянную ножку.
— Премного благодарен, — Тури неуклюже наклонился в подобии реверанса.
Командир уставился на рыжего громилу, не смея пошевелиться. Вернее, на исполинский топор, переливающий синеватыми рунами.
«А это чувство мне весьма знакомо. Оно называется — зависть… Могу и ошибаться».
— Капитан, — вмешался один из стражников, — вас требует к себе, кхм, интендант. По вопросу… Снабжения.
Моллорд обомлел, передернулся. Задвинул инкрустированную камнями рукоятку обратно в ножны и подцепил шлем со стола.
— Интересно, — проблеял блондин сам себе и еще раз покосился на увесистый топор за громадной спиной. — Да, интендант. Прошу меня извинить…
Стражник разодрал глотку:
— Чего таращитесь? Усаживайтесь и доедайте! Через час ждем всех в оружейной, в противоположном крыле чертога!
Капитан и телохранители удалились. Эд обернулся на Тури, но не выдержал шутливого взгляда на размалеванном лице.
***
Теплый пар из содержимого чаш поднимался выше, обогревая ноздри и доставляя наслаждение обонянию. Запах ласкал нюх — эти незнакомые ароматы возбудили бы аппетит любого послушника цитадели Дурнхар. Особенно если вспомнить, чем их кормили.
Почти до самого желудка, распространялось горячее удовольствие.
— Довольно неплохо, — Тури отведал уже не первую ложку.
— Точно, — неразборчиво подытожил Тор, — лучше нашей перловки на воде.
«Уж слишком спокойный. Но он меня восхищает! Он не задает вопросов…»
Тури одернулся, когда заметил на себе его угрюмой взгляд. Он обжег небо и горло так, что пришлось открыть рот и вдохнуть. На языке виднелись кусочки разжеванной пищи. Но это нисколько не умерило зверского аппетита.
«Или я ошибся в нем?»
— Ну, давай, говори, что ты там думаешь, приятель. Что мне не стоило…
— Да мне плевать, — вставил громила, — делай, что заблагорассудится. Ты не маленький мальчик, а я не твоя нянька.
Туорэм ссутулился, с хрустом раскусил кусочек гриба и причмокнул:
— Согласен, но давай заключим небольшой пакт?
Гигант вздернул правую бровь и замер.
— Ну-ка.
— Если запахнет жареным, вытащишь мою задницу, ладно? Взамен я сделаю то же и для тебя. — Тури протянул руку с растопыренными пальцами. — Ну, окажем друг другу услугу?
Амбал размышлял довольно долго. Долго даже для него. Вероятно, взвешивал плюсы и минусы подобного предложения. Зеленые огоньки блеснули из-под широко лба:
— Но если завоняет гарью, не обессудь!
«Ты читаешь мои мысли».
Титан сдавил его кисть своей мясистой лапищей и положил другу сверху. Туорэм сжал зубы и закатил выпученные глаза.