Вот юный гетер: кинутый девицей,стоит в кустах, отросток раскален,он в солнце словно в девушку влюблен,и солнышко на ось его садится.
И я был юн, и я был окрылен,искал любви, как дурачок Жар-птицу,и, глядя на Ярило, дергал спицу.
Теперь, когда я жизнью умудрен,милей мне первый робкий луч денницы,когда из-за холмов чуть брезжит он.
Меня не возбуждают ягодицы,когда весь зад бесстыдно оголен -люблю, когда покров там прикреплени виден верх ложбинки баловницы.
Люблю романов первые страницы,пока я в сеть еще не уловлен,пока красотка не возьмет в полон -и вдруг из солнцав жопу превратится.
Cоветы друзей
Друзья мне любят похвалятьсяколичеством своих побед,что, мол, с девчонкой поваляться -у них проблемы с этим нет,и что для достиженья счастьяпортвейн и пиво хороши -ведь лишь напитки пламя страстиспособны высечь из души.Девчонка пьяная, как чайка -порхает, мечется, пищит -своих сокровищ не хозяйкаи чести девичьей не щит.Не будь красивым и счастливым,а будь хитёр и говорлив,мешай красоткам водку с пивом -таков моих друзей призыв.
Ну что тут будешь делать с вами,такими грубыми людьми!А ты вот голыми рукамипопробуй девушку возьми!Конечно, с мощным автоматомлюбой в медведя попадёт;съев килограмм вина, к ребятамлюбая девушка пойдёт.А ты с рогатиной одноюв берлогу к зверю сунь мурло,и минеральною водоюпои девчонку всем назло.И если крошка тихо млеетот разговоров и воды,и взгляд как солнце пламенеет,и с первым проблеском звездыты утонул в её вулкане -тогда ты точно не дебил,считай, что голыми рукамимедведя в чаще ты убил.
Вы правы, помогают водка,цветы, брильянты и парфюм,но пусть полюбит вас красотказа твёрдый лом и гибкий ум.
Собачки
Две смешные робкие собачкицокали когтями по бетону,сердце вмиг воспрянуло от спячки,в миг, когда я вдруг увидел Донну.
Никогда я не любил зверюшек,в детстве возле старой водокачкиистязал я птичек и лягушек...Ах! Но ваши милые собачки!
Предо мной все папенькины дочкимигом становились на карачки,защищая телом, словно квочки,тельце своей кошки иль собачки.
Я был зол, и я не знал пощады,множество овчарок и болонок,выбравши местечко для засады,сделал я добычею Плутона.
Как Лициний Красс с восставшим быдлом,расправлялся я со всеми псами:то кормил отравленным повидлом,то четвертовал меж древесами.
И меня прозвали Азраиломдачные мальчишки и девчонки...Быть бы мне убийцей и дебилом,если бы не ваши собачонки.
Вы ходили с ними вдоль платформы,мимо пролетали электрички.Я глазами трогал ваши формы,ваши бёдра, плечи и косички.
Но мои кровавые деяньянепреодолимою стеноюстали вдруг вздыматься между вами,вашими собачками и мною.
И, зажав руками уши плотно,кинулся я прочь в леса и чащи,прочь от глаз убитых мной животных,лающих, щебечущих, кричащих.
С той поры меня как подменило,записался я в библиотеку,стал я понимать, какая силададена богами человеку.
Поступил я в вуз ветеринарный,принялся лечить четвероногих,тьму подарков получил шикарныхот хозяев собачонок многих,
вставил себе зубы золотые,"Мерседес" купил последней марки,съездил на Пески на Золотые,и опять - работа и подарки.
Только вас с тех пор так и не встретил,дорогая Донна Двух Собачек.Впрочем, Гераклит ещё заметил:"Дважды от судьбы не жди подачек".
Смеялось утро, золотились нивы
Смеялось утро, золотились нивы,невдалеке синел июньский лес.Я напевал фашистские мотивы,когда вам на колени котик влез.Такой пушистый и пятнистый котик,зелёнкой перемазанный слегка.Я обалдел, когда ваш нежный ротикстал целовать пушистого зверькас какой-то дикой и безумной страстью,с какой в меня он не впивался, нет.А котик в ручку вам слюнявой пастьювгрызался, оставляя красный след.Гимн "Дойчланд, Дойчланд" колом стал мне в глотке.Я завопил: "Животное больное!"Но вы сказали: "Парень, выпей водки,и больше так не говори со мною!"Я понял, что любимая на граниболезни, а точнее - уж за гранью,и прорычал: "Беги скорее в банюи не целуйся больше с этой дрянью".И был я тут же изгнан с вашей дачипод злобный писк приблудного котёнка.И процедил сквозь зубы, чуть не плача:"Ты прибежишь ко мне еще, девчонка".И точно, не прошло и полнедели,как ты ко мне, рыдая, прибежалаи на своем цветущем дивном телетри красненьких кружочка показала.Ну, а внутри тех красненьких кружочковлишайник шевелился и белел,белел, подобно крыльям ангелочков,как облачко, как белгородский мел,и был он мягок, как снега России,как на Украйне тополиный пух,как хлопок из низовьев Миссисипи...От зрелища перехватило дух.И я сказал: "Вот Бог, а вот аптека.Давай за йодом, крошка, поспешай.Хоть Бог и охраняет человека,но только йодом ты убьешь лишай".В придачу к йоду всякие микстурымы месяц лили на твою беду.Нет, за леченье этакой-то дурымне на год меньше жариться в аду.Свершилось чудо: ты здорова стала,вновь засияла кожа, как атлас,и на концертах панка и металламои друзья опять встречали нас.Но стоило нам вырваться на дачу,как во сто крат страшней случилась вещь:мою многострадальную мучачупрогрыз насквозь кровососущий клещ.