— Я знаю тебя, — медленно проговорила она. — Однажды ты уже приходил ко мне.
Он не понял, о чем она говорит.
— Я Саймон. А кто ты? Что это за место?
— Меня зовут Мегвин. — В голосе ее было напряжение. — А это страна богов. Но ты, конечно, знаешь это. Ведь ты был их посланником.
У Саймона не было ни малейшего представления, о чем она говорит, но он отчаянно изголодался по обществу, и его вполне устраивала даже эта призрачная женщина.
— Я потерялся, — снова повторил он. — Можно мне остаться здесь и поговорить с вами?
Почему-то казалось очень важным получить ее разрешение.
— Конечно, — сказала она, но голос ее звучал по-прежнему неуверенно. — Пожалуйста. Милости прошу.
На мгновение видение стало четче: скорбное лицо женщины было окаймлено длинными волосами и капюшоном плаща.
Она засмеялась; Саймон больше почувствовал это, чем услышал.
— На случай если я забыла, ты напомнил мне, что я теперь далека от жизни, которую знала. — Она помолчала. Сияние пульсировало. — Ты сказал, что потерян?
— Да. Это трудно объяснить, но я не здесь, по крайней мере остальная часть меня. — Он хотел рассказать ей больше, но не торопился откровенничать даже с этим грустным, на вид совершенно безобидным духом. — А почему вы здесь?
— Я жду. — В голосе Мегвин звучало сожаление. — Я не знаю, кого или чего, но знаю, что жду.
Некоторое время они молчали. Внизу мерцала долина, прозрачная, как туман.
— Все это кажется таким далеким, — сказал наконец Саймон. — Все, что казалось таким важным!
— Если прислушаться, — ответила Мегвин, — можно услышать музыку.
Саймон послушно прислушался, но не услышал абсолютно ничего. Это само по себе было поразительно, и на мгновение он был ошеломлен. Не было совсем ничего — ни ветра, ни птичьего пения, ни слабого звучания голосов, ни даже приглушенных ударов его собственного сердца. Он никогда не мог себе представить, что тишина может быть такой абсолютной, покой таким глубоким. После безумия и суматохи жизни он, казалось, пришел к неподвижной сути вещей.
— Я немного боюсь этого места, — сказал он. — Я боюсь, что если останусь здесь слишком долго, то не захочу возвращаться обратно, к своей жизни.
Он почувствовал удивление Мегвин.
— Твоя жизнь? Разве ты не умер давным-давно? Когда ты приходил ко мне раньше, я думала, что ты, наверное, древний герой. — Она издала печальный звук. — Что я сделала? Может ли быть, что ты до сих пор не знаешь, что умер?
— Умер? — Ярость и ужас нахлынули на него. — Я не умер! Я еще жив, я просто не могу вернуться. Я жив!
— Тогда что ты делаешь здесь, со мной? — В ее голосе было что-то очень странное.
— Не знаю. Но я жив! — И хотя он сказал это отчасти для того, чтобы убедить самого себя, но внезапно понял, что все еще ощущает слабые путы, связывающие его с проснувшимся миром и его собственным потерянным телом.
— Но ведь сюда приходят только мертвые? Такие, как я?
— Нет. Мертвые идут дальше. — Саймон подумал об улетающей на свободу Лилит. Теперь он знал, что говорит правду. — Это Место Ожидания — промежуточное место. Мертвые идут дальше.
— Но как это может быть, если я… — Мегвин внезапно замолчала.
Испуг и ярость Саймона еще не рассеялись, но теперь он ощущал жаркое пламя своей жизни, потускневшее, но еще не потухшее, и немного успокоился. Он знал, что жив. Он понимал, что это единственное, за что он может ухватиться, но этого было достаточно.
Внезапно он почувствовал рядом с собой что-то странное. Мегвин плакала — беззвучно, судорожными движениями, заставлявшими ее фигурку колебаться и почти рассеиваться, как разогнанный ветром дым.
— Что случилось? — Все это было очень странно и тревожно, но он не хотел терять ее, а Мегвин с каждой секундой становилась все более пугающе бестелесной. Даже свет, который она несла, казалось, стал слабее. — Мегвин? Почему вы плачете?
— Я была такой глупой! — запричитала она. — Такой глупой!
— Что ты имеешь в виду? — Он попытался дотянуться до нее, чтобы взять Мегвин за руку, но не смог коснуться ее. Саймон посмотрел вниз, туда, где должно было находиться его тело, и не увидел ничего. Это было странно, но в этом похожем на сон месте казалось куда менее ужасным, чем в любом другом. Он думал, каким видит его Мегвин. — И почему ты была глупой?
— Потому что я думала, что знаю все. Потому что я думала, что даже боги ждут, чтобы посмотреть, что я сделаю.
— Я не понимаю.
Долгое время она молчала. Он чувствовал, как ее скорбь вливается в него, словно порыв ветра.