Ло Мэнсюэ оглянулась на негромкий шум и возню за спиной: Чжан Вэйдэ, оказывается, выскочил из повозки прямо на ходу.
— Ты что творишь? — крикнула она через плечо.
— Сестра, да мы ползём хуже черепахи! Мы сейчас вернёмся, не беспокойся.
Ло Мэнсюэ вздохнула.
— Если вдруг будет нужно, — сказала она Тянь Жэню, — можешь хотя бы ты просто попросить меня остановить повозку, а не прыгать на ходу и не врать, что заметил, не знаю, двухсотлетний женьшень?
— А если я правда замечу женьшень? — уточнил он кротко.
— То мы разбогатеем, да?
— Знаешь, какая вероятность его тут найти? Один к…
— Я уверена, что даже чисел таких не знаю.
— Я мешаю? — спросил Чжан Вэйдэ осторожно.
Сун Юньхао стоял на обочине, намертво вдавив указательный и средний пальцы в переносицу. Он несколько раз глубоко, прерывисто вздохнул, разжал пальцы и вытер ими глаза.
— Поздно спрашивать, — сказал он тихо. — Ты уже тут.
Чжан Вэйдэ постоял немного с нелепо раскинутыми руками, потом облапил Сун Юньхао обеими, намертво вцепившись в пояс, уткнулся носом ему в плечо. От чёрного халата пахло дымом и дорожной пылью.
— Не реви, — сказал Сун Юньхао. — Ты как? Ничего не болит?
— Чему болеть? — Отлепившись от него, Чжан Вэйдэ жизнерадостно передёрнул плечами.
Тело слушалось, и это было совершенно удивительно и отчего-то почти страшно. Холод, ледяной коростой облепивший сердце и набивший вместо внутренностей живот, начал отползать, только ладони и ступни пока ещё мёрзли.
Чжан Вэйдэ с силой потёр руки одна о другую, как делал обычно Тянь Жэнь, покусал костяшки. Повторил громко:
— Не болит. У тебя правда больше не будет приступов?
Сун Юньхао ответил кратко, не возмущаясь и перестав тереть глаза:
— Не будет.
— Его, значит, звали Цзинфэй? Бай Цзинфэй?
— Да.
— Ты не станешь ни о чём спрашивать у меня?
— Зачем?
— Ты же видел дорогу Сыма.
— Я не стану расспрашивать про твоё прошлое. Надеюсь, ты ещё слишком юн, чтобы успеть в прошлом зарезать дюжину невинных, а до остального мне дела нет.
— Чем я их зарежу? Дюжину я, наверно, даже талисманами не убью. — Чжан Вэйдэ обернулся: повозка откатилась пока совсем не далеко. — Мой наставник не был горным отшельником.
Сун Юньхао кивнул, не особенно удивлённый.
— Он был евнух, охранявший императорский мавзолей.
Это признание поразило Сун Юньхао намного больше — он растерянно кашлянул и почесал шрам на брови.
— Евнух, который занимался совершенствованием?
— В молодости он странствовал по цзянху.
— А зачем потом ушёл во дворец? Вот уж чудак.
— Он тоже был предан своему молодому господину. Ну, будущему государю Хэ-ди. Мы с матушкой жили возле мавзолея. Когда она умерла, я чуть не замёрз в снегу. Наставник подобрал меня и вырастил. Научил делать талисманы.
А ещё — лишний раз не упоминать про запретные искусства. Вообще не говорить лишнего.
— Возле мавзолея? Там можно жить?
— Ещё бы — старые династии, знаешь, целые города иногда возводили около усыпальниц. У нас, конечно, до города не дошло — так, несколько лачуг.
Сун Юньхао честно больше не спрашивал ничего. Он и предыдущий-то вопрос задал разве что от изумления. Можно было бы больше ничего не говорить, но Чжан Вэйдэ не сумел сдержаться:
— Моя матушка была служанкой, которая подметала гробницы.
Он стиснул руки в кулаки, торопливо разжал. Если так всё время делать, согреешься ещё быстрее.
Сун Юньхао, кивнув, хлопнул его ладонью по макушке:
— Пошли. Может, ещё успеем до закрытия ворот. Я сейчас всё думал, где остановиться, — хорошо бы, в «Шэнпине» ещё остались свободные комнаты. Там дёшево. А вообще, нам лучше поискать съёмное жильё.
Чжан Вэйдэ хотел сказать, как его радует это привычное ворчание, но сказал совсем другое:
— Ни в один приличный дом тебя не пустят с этим тесаком за спиной. Я попрошу сестру Ло тебе хотя бы бантики нашить на чехол. Или, хочешь, я сам пришью?
Биси лежала на животе, подперев руками голову. Без Чжан Вэйдэ в повозке сделалось, пожалуй, слишком тихо, но просторно — можно было развалиться по-царски где захочешь, даже распушить хвосты. Биси очень нравилась себе в человеческом теле и с хвостами одновременно.
Глупый учёный Ли тоже с ними ехать не захотел, сказал, что вернётся к себе в Ваньжун пешком, как пришёл. Он заверял, что боится гнева начальника, но, по всему видно, пуще всего боялся саму Биси. Надо как-нибудь ночью заявиться к нему в Ваньжун просто ради веселья и проверить, хватит его удар или нет.