— Разве я сошел на берег против воли капитана? И что же, теперь я наказан за это?
— Это маловероятно. Капитан не наказывает. Не он судья. Скорее он передающее звено, так сказать. Но вы все поймете, как только вернетесь на корабль.
— Я не хочу возвращаться на Темный Корабль.
Я вытер слезы, заливавшие мне лицо, как будто при этом я стер из памяти Джермеса и вообще все увиденное.
Я встал, оделся, крикнул, чтобы принесли доспехи. Мне помогли облачиться в боевые доспехи, хотя мне трудно было стоять на ногах. Затем я приказал подогнать морские салазки, запряженные могучими цаплями, специально обученными для транспортировки саней по этим перенасыщенным солью холмистым равнинам умирающего океана. Прогнал тех, кто вознамерился следовать за мной. Велел им возвращаться в Красные Фьорды. Я отказался от их дружеской помощи. Я хотел уйти подальше от человеческих глаз, умчаться в тяжелую соленую ночь. Я откинул голову и завыл, как пес, и стал выкрикивать имя моей Эрмижад. Ответа не последовало, ночь молчала. Я и не ожидал ответа. Тогда я стал звать капитана Темного Корабля. Я призывал на помощь всех богов и богинь, имена которых помнил. И наконец я позвал самого себя — Джона Дейкера, Эрикезе, Урлика, Клена, Эльрика, Хокмуна, Корума и всех остальных. В последнюю очередь я вызвал Черный Меч, но ответом на все было черное и злое безмолвие.
Я залюбовался бледным рассветом и подумал, что вижу тот утес, на краю которого выстроилась рать воинов. Да, это были те же самые воины, которые стояли на краю утеса вечности, и у каждого было мое лицо. Но — нет, я не видел ничего, кроме облаков, плотных, как океан, по которому скользил на санках.
— Эрмижад! Где ты? Кто или что приведет меня к тебе?
Я услышал недобрый, неприятный шепот ветра у самого горизонта. Услышал хлопанье крыльев моих цапель. Услышал, как шуршат полозья моих санок по соляным волнам. И свой собственный голос, вещавший, что есть только одно, чего бы я хотел, если никакая сила не приходит ко мне на помощь. По этой причине я здесь и оказался в полном одиночестве. Зачем же я облачился в боевые доспехи воителя Урлика Скарсола, Владыки Ледяных Башен?
— Ты должен броситься в море, — сказал я. — дать себе утонуть. Ты должен утопиться. Умирая, ты обретешь новую инкарнацию. Возможно, тебя вернут снова в сущность Эрикезе и тогда ты воссоединишься с Эрмижад. Ведь это акт верности, который даже боги не могут проигнорировать. Может быть, они именно этого и ждут от тебя? Хотят увидеть, насколько ты смел на самом деле. И насколько искренне любишь ее. Тогда я отпустил поводья птиц и приготовился нырнуть в ужасный, ядовитый океан.
Но сейчас рядом со мной на возвышении стоял Рыцарь в Черном и Золотом. Он положил мне на плечо руку в стальной перчатке. В другой руке он держал Белый Штандарт. Он поднял забрало, и я увидел его лицо.
Это было лицо великого человека, оно осталось в моей памяти навсегда. Оно выражало колоссальную и древнюю мудрость. Рыцарь в Черном и Золотом видел столько, что это было несравнимо с моим опытом многочисленных инкарнаций. На его аскетическом и прекрасном лице горели огромные выразительные глаза, проникающие прямо в душу. Цвет лица Рыцаря был как черный янтарь, голос глубоким и низким, голосом прирожденного руководителя и вождя, раскатистый, как гром небесный.
— Дело не в храбрости, Воитель. Храбрость — это глупость, в лучшем случае. Вы думаете, что ищете чего-то, но на самом деле это попытка избежать мучений. У Воителя есть несколько аспектов бытия, гораздо менее выносимых, чем ваше нынешнее положение. Кроме того, могу сказать, что теперешние страдания не будут длиться слишком долго. Я пришел бы к вам раньше, но задержали дела в других местах.
— С кем связанные?
— С вами, конечно. Но эту историю надо рассказывать в другом мире, и возможно, в вашем будущем, ибо Миллион Сфер катится сквозь время и пространство с самыми разными скоростями, и когда и где они пересекутся совершенно непредсказуемо, даже для меня. Но могу заверить, сейчас не лучшее время уходить из жизни духовно или телесно. Я не могу говорить о последствиях, хотя убежден, что они были бы неприятны. Великое и мимолетное приключение ожидает вас. Если вы выполните свой долг как Воитель и наиболее эффективным путем, это даст вам частичное освобождение от собственной тяжкой судьбы. Это может породить начало и конец весьма значительного для вас дела. Пусть же вас позовут. Вы, конечно, уже слышали голоса.
— Я не выделил ничего из голосов, которые доносились до меня. Ведь это не голоса тех воинов, которые…
— То, что они призывали, — освобождение от собственной судьбы. Нет, речь идет о других. Вы не услышали какого-нибудь имени, незнакомого вам?
— Кажется, нет.
— Это означает, что вы должны вернуться на Темный Корабль. Это все, что я могу посоветовать. Я озадачен…
— Если вы озадачены, Господин Рыцарь, тогда я просто сбит с толку! У меня нет ни малейшего желания отдавать себя в руки этого человека и его корабля. Более того, я остаюсь в собственной материальной оболочке. В этом теле я в состоянии найти Эрмижад. Я должен снова стать либо Эрикезе, либо Джоном Дейкером.
— Возможно, ваша новая индивидуальность еще не готова. Проверки и измерения Равновесия требуют большой точности и занимают немало времени. Но я знаю совершенно точно, что вы должны вернуться на корабль…
— И ничего другого вы предложить не можете? Не можете подать мне надежду, что, если я вернусь на борт этого Темного Корабля, я найду мою Эрмижад?
— Простите меня, Господин Воитель. — Рука чернокожего гиганта осталась на моем плече. — Я вовсе не всеведущ. Да и кто может знать все, когда сама структура Времени и Пространства пребывают в аморфном состоянии?
— О чем вы говорите?
— Я не могу сказать больше, чем знаю сам. Пусть корабль возьмет вас с собой — вот все, что я могу сказать. При помощи корабля вы сможете перенестись к тем, кто нуждается в вашей помощи, а это, в свою очередь, поможет вам освободиться от ваших нынешних страданий. Кроме того, вы приобретете цельность, нужную для дальнейшего совершенствования. Вот это я могу вам гарантировать…
— Но где искать этот корабль?
— Если вы решились, корабль сам приплывет к вам. Он вас найдет, не беспокойтесь.
Потом Рыцарь в Черном и Золотом неожиданно свистнул, и из оранжевого тумана возник вдруг огромный жеребец, который скакал галопом, его копыта били по воде, не погружаясь. На этого коня и вскочил Рыцарь в Черном и Золотом. Меня привело в восхищение, как этот прекрасный всадник в плаще такого же черного цвета, как и он сам, справляется с волнами без видимого усилия. Я был так поражен увиденным, что забыл задать всаднику оставшиеся вопросы. Мог только стоять как вкопанный и наблюдать, как всадник поднял Белый Штандарт прощальным жестом, потом развернулся и быстро умчался вдаль.
Я остался в недоумении, но Рыцарь в Черном и Золотом все-таки заронил в моей душе некоторую надежду и снял помрачение ума. Я не стал сводить счеты со своей жизнью, хотя мне очень не хотелось путешествовать на Темном Корабле и далее. Уж лучше, думал я, лечь на морские санки, и пусть цапли везут меня куда захотят. (Возможно, обратно к Красным Фьордам: ведь у них скоро иссякнут силы, или же они сами устроятся на санках отдохнуть перед тем, как начать трансокеанское путешествие. Но скорее всего, они просто возвратятся домой.) Я хотел спросить у Рыцаря его имя. Иногда имена будят воспоминания, помогают предвидеть будущее, вызывают память об отдельных событиях.
Я заснул, и воспоминания вернулись во сне. Я услышал далекие голоса: это были песнопения Потерянных воинов.
— Кто вы? — спросил я. Я устал от собственных вопросов, да и непонятного, таинственного было уж слишком много. Тон песен воинов Края Времени изменился и вдруг превратился в одно имя: Шаридим! Шаридим!
Это слово не имело для меня смысла. Ведь это не мое имя. И никогда не было моим. И не будет. Может быть, я жертва какой-то ужасной космической ошибки?
— Шаридим! Шаридим! Дракон в мече! Шаридим! Шаридим! Мы просим, приди к нам! Шаридим! Шаридим! Дракона надо освободить!