- Вот, смотри, – сказал тогда Учитель, что сидел рядом, – этот овраг не просто так здесь. Его вытянуло из земли. Тектоника. Подвижки литосферных плит. Природа, когда захотела, взяла и распорола землю, будто ткань на колене у старых брюк…
Ярослав молча кивнул. В такие моменты человек чувствует себя не просто маленьким – ничтожным. Песчинкой. Или каплей, застрявшей на краю чаши.
Лес за хребтом выглядел сурово. Деревья в нём – как воины, вросшие корнями в вечность. Лишь кое-где виднелись еле различимые тропы – следы того, что человек здесь уже бывал. Но природа быстро затирала эти следы, словно не хотела признавать чужое вмешательство.
Это было то самое место, где первая экспедиция потерялась. Учитель как-то говорил, что местные леса были настолько плотными, что местами солнца не видно днём. Лес к северу отсюда был ещё не таким страшным – трава выше колена, но деревья хоть и могучие, но не сплошной стеной.
Когда уже сгустились сумерки, караван свернул с разбитой дороги и вышел на небольшую поляну – именно её, как оказалось, приметил для ночлега Людвиг Булавкин. Он первым выскочил из кабины, хлопнув дверцей, и весело воскликнул:
- Всё, на сегодня хватит! Тут и заночуем. Разгружайтесь, расставляйтесь, костёр разводите. И не забудьте перекусить!
Группа начала суетиться: кто-то стал вытаскивать ящики, кто-то разматывал брезент. В этот момент Ярослав подошёл к одному из пикапов – взять, как он думал, свой рацион. Но Людвиг тут же оказался рядом и с кривоватой усмешкой остановил его:
- Куда это ты?
Ярослав удивлённо поднял брови:
- А что, собственно?
Людвиг, словно получая особое удовольствие от происходящего, склонился чуть ближе и сказал с преувеличенной вежливостью:
- Мы, видишь ли, не взяли с собой еды и воды на тебя. Так что… как хочешь, так и крутись.
Он развернулся и пошёл прочь, оставив Косого в лёгком оцепенении. Вот же падлы! в этом…. Было в этом что-то не только мелочное, но и принципиально показательное. Они не просто забыли – они решили, что Ярославу не положено. Ничего, отольются кошке мышкины слёзы. Не сумневайтесь, очень постараюсь
И в ту же секунду, как эти слова осели у него в голове, он понял – вот оно, настоящее испытание. Не прирезать их прямо этой ночью.
Похоже, Людвиг Булавкин едва сдерживал злость. Его буквально корёжило от того, что Косой посмел съесть лишнюю горсть галет из общих запасов. Особенно его разрывало на части из-за тущёнки. Щёки его налились краской, а брови прыгали, как ужаленные.
Хотя Ярославу и в голову не приходило, что всё дело именно в еде. Да что там – он точно знал: съел бы он одну крошку или вовсе ничего, отношение Булавкина к нему не изменилось бы ни на грош. Презрение там, под кожей, уже давно прижилось, как заноза, и никуда не девалось.
Он и не рассчитывал на угощение. С первых дней в колонне было ясно – кормить будут только "своих". Потому, когда его показательно отлучили от пайка, он даже не удивился. Скорее, наоборот - почувствовал странное облегчение. Без их подачек – цепей на ногах меньше. Проще становится. Свободнее дышится.
Пожав плечами, Ярослав развернулся и спокойно направился к опушке леса, туда, где вековые сосны уже отбрасывали длинные тени. Но за спиной вдруг раздался голос Людвига, в котором мелькнули нотки неуверенности, если не паники:
- Эй, ты куда собрался?! – окликнул он, поворачиваясь. – Убежишь сейчас – обратно в подол уже не попадёшь, понял?!
Слишком резко. Слишком уж выдал тревогу. Видно было: испугался, что лишится проводника.
Они и впрямь останутся, как слепые котята, если Ярослав уйдёт. Без него этот бурелом не пройти. Ни карт, ни ориентира. Ни малейшего понимания, куда и как шагать. Только тьма, сырость, чаща и зверьё.
А до основных гор Урал – ещё пять дней пути, если не сбиться. И это при хорошей погоде.
Ярослав усмехнулся про себя. Как же его тогда потрясла история от Учителя: первая экспедиция бродила здесь по кругу, пока случай не вывел их обратно. Повезло им. А могли ведь и не выйти. Забрели бы чуть дальше, ушли бы вглубь – и всё. Даже костей не нашли бы.
А ведь Булавкин с товарищами – люди тонкокожие. Бывшие начальники, вечно сытые и с охраной. Грязь под ногтями для них уже катастрофа. Они ещё не поняли, где находятся. Лес – это не их игрушечный город с камерами на каждом углу и синтетическими газонами. Ну, предположительно. Всё-таки в крепости сейчас всё совсем не так, как в его прошлой жизни.
Ярослав, идя по склону, слушал, как щебечет где-то в ветках малиновка. Небо чуть-чуть алело, вечер спускался, как старое одеяло. Он чувствовал себя почти спокойно. Почти на своём месте.