- И что толку с этих листьев?
Ярослав улыбнулся уголком губ, достал пригоршню зелени, демонстративно помял её в ладони и выбросил прочь.
- Да никакого. Просто хотел проверить, повторите ли вы за мной.
Воздух будто застыл. Станислав долго, не моргая, смотрел на Косого. Потом, не проронив ни слова, упрямо сунул листья обратно в карман и так и оставил их там. Листья он сорвал потому, что сам захотел – и точка! А вовсе не потому, что копировал чьи-то жесты.
А вот Ярослава Журавлёва отреагировала иначе. Она даже не смутилась, словно всех вокруг и не существовало: молча сгребла ещё целую горсть листвы и с явным удовольствием запихнула её в карман.
Зашелестели листья, и от этого звука стало как-то особенно тихо вокруг. Ветер донёс запах прелой травы и сырости, а Ярослав вдруг поймал себя на том, что впервые за долгое время улыбается. Эта странная игра невольно сблизила их – пусть и по-дурацки.
Стойкость духа у Станислава Хромова, Ярославы Журавлёвой и Ярослава Косого была заметно крепче, чем у Любови Синявиной и её спутников. После той жуткой ночи, когда смерть коснулась их так близко, троица вела себя так, словно всё пережитое не оставило глубокого следа в душе. Казалось, они смотрели на события холоднее, будто не позволяли себе утонуть в панике.
А вот Синявина, Людвиг Булавкин и последний оставшийся солдат не могли взять себя в руки так быстро. Когда Косой вместе с Хромовым и Журавлёвой вышли на рассвете умыться и почистить зубы веточками, эти трое остались сидеть в пещере, будто прикованные страхом. Их взгляд всё время косился на три неподвижных тела, что лежали снаружи. Даже без движения они словно излучали угрозу.
Полчаса ушло на то, чтобы они хоть немного успокоились и решились ступить за пределы каменного укрытия. Лица у них были серые, будто выжаты досуха. Им было непонятно, как Косой и остальные могли ещё и шутить после такой ночи, будто ничего страшного не произошло.
- Приготовьтесь к пути, – негромко, но уверенно сказал Хромов. Его голос прозвучал твёрдо, будто удар железа о камень. – Мы не знаем, какие опасности ждут впереди, но здесь оставаться нельзя. До наступления темноты нужно найти место для ночлега. И запомните – никаких одиночных прогулок. Вы сами видели, чем это кончается.
Они стояли у подножья Урала, и теперь Косой видел вдалеке, как из тёмных разломов горных хребтов тянутся струи густого дыма – действующие вулканы напоминали о себе. С каждым шагом дальше вглубь гор дорога становилась опаснее, воздух – тяжелее, а запах серы всё ощутимее.
- Ты можешь сказать прямо, что именно мы ищем в Уральских горах? – хмуро спросил Косой, бросив короткий взгляд на Хромова.
Станислав ненадолго задумался. Лёгкий ветерок тронул его волосы, а на лице мелькнула тень сомнения, прежде чем он заговорил:
- В этих местах может скрываться тайна эволюции диких зверей… или, возможно, мы столкнёмся с новым порядком в живой природе. Своего рода перелом в таксономии.
Косой приподнял бровь.
- Когда ты выходил из крепости, тебе говорили хоть что-то конкретное о том, что находится там?
Хромов глубоко вдохнул, и на этот раз его голос звучал серьёзнее, чем прежде:
- Там внутри… таинственный город.
Глава 19
Когда Ярослав Косой сидел на уроках у Учителя, в затхлых стенах старой школы, ему довелось услышать много странных историй. Среди них особенно запомнились рассказы об "Исчезнувших городах" – древних поселениях, которые жили своей бурной жизнью, а потом бесследно исчезали, словно их вытерли с лица земли невидимой рукой.
Иногда, когда Учителю наскучивало тянуть привычную песню о формулах и законах, он отставлял тетрадь в сторону, усаживался прямо на первую парту и начинал делиться этими историями. Его голос менялся: становился мягче, задумчивее, словно он сам видел то, о чём рассказывал. И пусть часть учеников в такие минуты украдкой зевала, Ярослав слушал, не мигая. Потому что он-то реально видел, хоть и не в этой жизни.
Ему казалось естественным, что Учитель так делает. Ведь в их захолустном городке он был единственным носителем знаний, и тянуть лямку урока день за днём, не разбавляя её хоть какой-то фантазией, было бы просто невыносимо. Потому что для остальных вокруг это действительно фантазией буйно помешенного.
Ярослав особенно запомнил рассказ о древнем городе, что когда-то стоял на пустошах. Город был богатым, шумным, пахнущим хлебом из печей и дымом кузниц, но потом внезапно пошёл трещинами и начал осыпаться, словно уставший великан. А после упадка, говорил Учитель, там стали появляться демоны. Так что чушь была та ещё.