В памяти всплыли QR-коды, дешёвая стрип-бар, безделушки вроде силиконовых дилдо. Всё это не стоило и гроша! "После всего пути, после всей этой возни с опасностью – и ради чего? Чтобы мне увидеть вот это?" – с досадой подумал он.
Он держал голову низко, скользил вдоль склона, стараясь не шуметь. Позади, из чащи, доносилась канонада – сухие очереди, редкие одиночные хлопки. Воздух дрожал от грохота, запах гари и пороха тянулся до самого подножия. Это значило одно – войска Консорциума Потанина всё ещё бились с тем чудищем. В каком-то смысле выстрелы были ему на руку: пока там занят бой, до него им дела нет.
У подножия, конечно, кишели патрули. Солдаты шаркали сапогами по гравию, переговаривались хрипло и нервно, но больше внимания уделяли раскопкам. Заброшенные здания никого не волновали.
И в этом была его надежда. Ярослав понял: если пробираться вдоль этих обветшалых, никому не нужных строений, можно проскользнуть мимо охраны, словно тень.
Он шёл и всё не мог не отметить – как могуч Консорциум. Сколько леса они вырубили ради дороги! Прямая, ровная, утрамбованная колея тянулась далеко, аж до самой Крепости 333. В душе Ярослав нехотя признал: организация действительно могла многое.
В глуши, где трава рвалась сквозь асфальт, а птицы каркали из тёмных елей, Консорциуму и вправду было всё равно – они могли прорубить себе дорогу хоть через саму тайгу. Никто и не думал спрашивать у лесных зверей разрешения.
Это заставило Косого по-новому взглянуть на мощь этой организации. И ведь то, что он видел – всего лишь силы одной-единственной крепости! Ярослава Журавлёва как-то говорила, что у Потанина под рукой не меньше десятка, а то и двух десятков Крепостей. И стало ясно: захоти он пойти в сторону Крепости 333 – никакая зверюга в здешних местах и близко бы не сунулась, почуяв такую силу.
Но возвращаться в Крепость 334 было куда хлопотнее: пришлось бы искать обходные тропы, тратить время и силы. У него не оставалось особого выбора.
Он крался по развалинам – балки, обрушенные стены, остовы высоток, треснувших пополам, словно игрушечные башни. Ущелья и руины служили ему идеальным укрытием. Ветер свистел сквозь щели в бетонных плитах, а от камня тянуло пылью и затхлостью.
Ярослав остановился у поваленной высотки, обломанной, как гигантская кость. Когда-то люди стояли на её крыше и видели весь этот город с высоты птичьего полёта. Он замер, представив: огни в окнах, гул машин, шум толпы, запах жареных каштанов и табачного дыма. И всё это – до Катаклизма.
Раньше он, часто мечтал о жизни в крепости. Сравнивал её с подолом, где жил с Пронырой. И теперь ясно понимал: крепость, хоть и велика, не шла ни в какое сравнение с этим местом – по размаху, по богатству, по сиянию. Только всё это величие давно кануло в прошлое. Ну, ещё было в его памяти. Теперь перед ним – пустые коробки домов и гулкая тишина, изредка нарушаемая выстрелами где-то далеко.
Он съехал по осыпающемуся склону под защиту мрачного леса. Из земли торчали таблички, обросшие пылью, полузасыпанные щебнем. Ярослав, спотыкаясь о камни, наклонился, прочитал и тихо пробормотал, сморщив нос:
– И почему в этом городе так много клиник рефлексотерапии? Неужто люди тогда и вправду так любили мыть ноги? Ну, он этого не понимал и в своём прошлом, а в нынешних реалиях, тем более.
Пахло сыростью, щепой, плесенью. Каждый шаг отдавался глухим эхом в пустых кварталах. Он осторожно пробирался между покосившимися зданиями и горным склоном, цеплялся взглядом за каждую тень, стараясь не попасться на глаза никому. Ведь в каких-то пятистах метрах от него гремели боевые части Консорциума Потанина.
Он пользовался каждой трещиной в стене, каждым поворотом, каждым закутком, чтобы оставаться невидимкой. Но чем дальше он шёл, тем тяжелее становились ноги. Будто сама земля тянула вниз.
И вдруг слева показалась вывеска – пивнушка, удивительно целая, будто Катаклизм прошёл мимо него. В витрине темнели пустые бутылки, стекло было треснуто, но здание уцелело.
Ярослав остановился и всмотрелся. И вправду, не всё было разрушено: пусть большинство домов скосило землетрясением и сдвигами земли, но примерно треть города всё ещё стояла – покосившаяся, но относительно живая.
Глаза Ярослава Косого вспыхнули, едва он заметил вывеску пивнушки. Там, наверное, и табаком торговали. Не факт, но мало ли.
Табак да выпивка – редкость в городе. Не зря даже учитель, человек уважаемый, не мог позволить себе баловаться лёгкими сигаретами каждый день.