Косой хлопнул в ладони:
– Ладно, хватит нюни разводить! Все по местам, трогаемся!
И тут он заметил: Ланский стоит на дороге и трижды кланяется в сторону, откуда они пришли. Там остались солдаты его бригады, те, что погибли ради него.
Вид у Ланского был спокойный, даже бодрый. Но Ярослав понял: за этой показной невозмутимостью пряталась боль. Просто Лев Станиславович не хотел, чтобы кто-то видел его слабым.
– Город прямо перед нами, – возбуждённо сказал Лёшка, вытянувшись из задней части грузовика и уткнувшись носом в мутное стекло маленького окошка между кабиной и кузовом. В его голосе слышался такой восторг, будто он увидел мираж в пустыне.
Слова подействовали на людей сильнее ведра холодной воды. Те, кто до этого дремал, тут же распахнули глаза, выпрямились, оглянулись – все нервные, измученные, но готовые встрепенуться. Дорога была тяжёлой, и заснуть здесь значило лишь клевать носом в жёсткие доски кузова. Даже в короткие минуты покоя сердце всё равно билось в тревоге: а что если на них снова обрушатся волки или выскочат эти проклятые Подопытные?
Да, с ними был Чудило – сверх, способный разнести скалу голыми руками. Но разве один он мог сдержать десятки тварей? Никто в кузове не был уверен.
Ярослав Косой много раз уверял всех, что всё будет в порядке. И всё же страх, липкий и холодный, сидел в каждом, пока они, наконец, не увидели впереди очертания крепостных стен – символ живой человеческой цивилизации. Тогда напряжение спало, и грудь впервые за долгое время наполнилась тёплым облегчением. Люди переглядывались, и в их взглядах отражалось то странное счастье, которое приходит лишь после того, как проскочил в двух шагах от смерти.
Конечно, кое-кто оставался в недоумении. Ланский и Ульяна, например, до сих пор не понимали, каким образом Косой сумел заранее предугадать, что волки больше не появятся. Он не делал никаких заметных шагов, а стая и правда отстала.
Ульяна уже не раз замечала подобное. Косой принимал решения так, словно читал невидимую карту будущего. Каждый его выбор оказывался верным. Она думала: "Если бы я тогда не заставила учеников идти за ним в ту ночь, когда на нас напали Подопытные, нас бы уже давно не было в живых".
Во время бегства Лёшка, Лариска и их компания почти не потеряли людей и сумели сохранить всё, что взяли с собой. А вот остальные беженцы спасались, бросив всё, что имели. У тех пятерых даже багаж был полный, будто они знали заранее, что придётся бежать. Ульяна ловила себя на завистливых мыслях.
Она понимала, что Косой ничем им не обязан. И всё же он помогал снова и снова: достал еду, пустил их в грузовик, делился знаниями. Только благодаря ему она и её ученики добрались до Крепости 289 живыми.
Ульяна глубоко вздохнула и, повернувшись к подросткам, тихо сказала:
– Подойдите и поблагодарите Косого. Вы должны знать: живы только благодаря ему.
Ученики смущённо переглянулись, а потом хором, сдержанно, но искренне:
– Спасибо!
– Огромное спасибо!
Ярослав расплылся в широкой улыбке. Слова благодарности ударили в него, как горячая волна.
– Ой, да вы что, слишком вежливые, слишком! – замахал он руками.
Но уже через минуту пересчитал взглядом людей и прищурился:
– Так… тут ещё двое не поблагодарили. Давайте-ка, живее!
Ульяна чуть не рассмеялась. Иногда ей казалось, что в голове Косого устроена какая-то своя, особая механика, недоступная простым смертным.
Грузовик тем временем гремел колёсами по ухабистой дороге, въезжая в центр города, ведущей прямо к воротам крепости. Сквозь щели кузова доносились запахи – гари, сырого кирпича, дешёвого табака и человеческой толпы.
Лёшка высунулся наружу, вдохнул воздух и крикнул:
– Брат, да это место как наш город!
Он имел в виду кривые бараки и полуразваленные лачуги вдоль дороги. Здесь было бедно, но всё же теплее, чем в холодных пустошах.
Ярослав вспомнил, как раньше ворчал на свои городские окраины – грязь, теснота, запах жареной рыбы вперемешку с помоями. А теперь эти же картины казались родными, почти уютными.
Внутри у него щемило. С тех пор, как он ушёл в уральские горы, он так и не отдохнул толком. Вернулся – и сразу катастрофа. Полтора месяца без сна, без передышки. Даже такой упрямый человек, как Косой, чувствовал, что силы постепенно покидают его.
Ульяна с сомнением спросила:
– Вы, ребята, правда раньше жили в таких местах?
В крепости каждый знал: за воротами есть город. Но никто толком не понимал, как он выглядит. Большинство жителей представляли себе полуразваленные строения, серые стены, низкие дома с проваленными крышами. Ульяна искренне полагала, что так и есть, – и никак не ожидала увидеть пустоту. Не руины даже, а будто стертое место. Большинство домов здесь не просто обветшали – их словно выдрали из земли. Камни, обломки, запах гари, ржавчина на искорёженных балках – всё это било в нос тяжелым духом запустения. Они жили, выходит, в сказочном раю, отрезанном стенами, а люди вроде Косого и его товарищей – в аду, полном грязи и боли.