Ночами в этих краях царил полный беспредел.
***
Облака висели над землёй низко и зло. Громоздились, словно надвигающийся кошмар, под которым сгущалась кромешная тьма. Ветер носился по пустоши, как бешеный зверь, срывая пыль с камней и хлеща ею по лицу.
Первая капля дождя – мутная, едкая, с кисловатым запахом ржавчины – с шипением упала в сухую землю. И хотя упала она в нескольких шагах, Ярослав почувствовал: не успеет – будет поздно. Да, дождик тут тоже ни фига не обычный.
В тот момент лежал ничком, затаившись среди жухлой травы и пепельных кустов, чувствуя, как меня обволакивает не просто сырость, а сама безысходность. Кажется, сегодня удача повернулась ко мне совсем не тем местом, тем что пониже спины, если культурно выражаться: дичь так и не показалась, а кислотный дождь уже начинал накрапывать.
Кто-то, когда-то сказал мне: "Берегись зверья в пустоши. Оно не простое". И был прав. Но звери – не самое страшное. Тут убить могло всё: ветер, дождь, случайная яма, и даже собственная усталость.
Но, несмотря на всё это, всё равно не шевелился. Потому как не мог уйти с пустыми руками. Если сегодня ничего не добудет, завтра он и Лёшка сдохнут от голода. А умирать от голода было хуже, чем от клюва или когтей. Ну, может не прямо вот так сразу, но что-то близкое к этому.
Где-то рядом хлопнули крылья. Тут же открыл глаза – мгновенно, но дыхание своё не сбил, сохранил ровным, словно продолжал спать. Он знал, как важна сейчас каждое мгновение.
Перед ним, невдалеке, лежал вверх дном чёрный котёл, типа казан, только не такой массивный и тяжёлый, подпёртый веткой. Вокруг – несколько размоченных крошек хлеба. Даже им пожертвовал, а знали бы вы, как нормальный хлеб здесь сложно достать, слава богу это был самый дешманский и почти доступный всем. Слово почти, вовсе не шутка. Как-то так. И вот, ловушка готова.
Вскоре с небес спустилась крупная птица – почти с гуся размером, тёмно-серая, с чернильным отливом. Не сказал бы даже что пернатый была сильно меньше котла. Она настороженно огляделась, пару раз вздрогнула крыльями, будто не доверяла своей удаче. Потом – шаг, второй… И вот уже она почти у крошек.
Как только её голова потянулась к еде, резко дёрнул за верёвку. Ветка выскочила, котёл рухнул. В следующее мгновение он ринулся вперёд, как снаряд, вжался всем телом в котёл, прижимая его к земле. Вы же помните, птица не так и мала, а котёл не так и тяжёл, так что всё это было не лишним.
- Фух… – выдохнул с облегчением, вытирая пот со лба. – Есть.
Вздохнул прямо-таки с облегчением, когда после целой ночи ожидания, ну почти, сумел-таки поймать этого воробья. Да, этот почти гусь был местным воробьём. К счастью, все мои усилия не пропали даром, тем более, что такую возможность было трудно найти.
Шум из-под котла стоял знатный – воробей не собирался сдаваться, птица билась, шипела и царапалась изнутри. Но это уже не имело значения. После ночи, полной холода и ожидания, у него, наконец, был ужин. Потенциальный!
Издалека донёсся еле слышный звон – сигнал из крепости, сообщающий о наступлении очередного часа. Да, вот такие тут часы. Прямо, как кремлёвские куранты, но без циферблата и как склянка на корабле. Так что повернул голову и посмотрел в сторону крепости. Да, весь их посад был возле этой крепости. Когда же, ну, когда же он сможет перевезти туда Лёшку? В крепости хотя бы есть еда, крыша, порядок. Там – живут, а здесь – выживают.
Но желания было недостаточно. Чтобы попасть внутрь, надо было иметь документы, связи или деньги. Ничего из этого у меня не было.
Постепенно шевеление под котлом стихло. Наконец довольно выдохнул, проверил, плотно ли обмотана рука тряпкой, и осторожно приподнял котёл, приоткрыв щёлку. Сунул руку внутрь, чтобы схватить птицу.
И тут же вскрикнул. Из-под котла с силой вылетела его рука – на ладони зияла кровоточащая рана. Птица клюнула так, что даже ткань не спасла.
- Да чтоб тебя…, – прошипел зло сквозь зубы.
Потом снял куртку, наспех обмотал ею руку, и с новой яростью полез обратно. На этот раз схватил за шею. Пальцы сомкнулись крепко. Сильный поворот. Треск.
Птица затихла.
И довольно затих на земле, тяжело дыша, с мёртвым воробьём в руке. Куртка была изодрана когтями, пальцы жгло от боли, но он победил. И у них будет еда.