Он почувствовал себя человеком, наконец-то вставшим с колен. Как же легко идти без этого дурацкого котла! Словно сбросил кандалы. Всё-таки, если ты молодой и толковый, не должен ты выглядеть, как бродяга с кастрюлей.
Но шёл он в пустошь вовсе не охотиться. Это был спектакль. Театральная постановка под названием "Я травник". Ему нужно было поддерживать легенду – ведь если у тебя есть мазь, должен быть и сбор ингредиентов. Логично? Логично.
Он и впрямь был осторожным человеком. Знал, что если хочешь выжить среди людей, где каждый сам за себя, нужно в первую очередь не выделяться. Слишком яркий? Слишком сильный? Слишком умный? Жди беды.
"Высокий колос первым под серп попадает, – вспоминал он старую поговорку. – Высокое дерево первым опрокидывается. Не выставляй своё богатство напоказ."
И в этом он был прав.
***
Когда Ярослав вернулся в подол, солнце только перевалило за зенит. Вокруг было жарко, пыль стояла в воздухе, и каждый шаг отдавался гулом в затылке – подол жил, ворчал, кряхтел, но продолжал тянуть своё убогое существование. На плече у него болтался огромный пучок собранных трав – торчали стебли, семена, корешки, как будто он тащил сено козе, а не ценные ингредиенты.
- Эй, Косой, – окликнул его знакомый, щуплый парень с кривой ухмылкой, – ты чё, серьёзно, зачем-то таскаешь с собой эту... ботву? Сорняки же!
- Сорняки? – Ярослав прищурился, посмотрел на него, как на полено, и процедил сквозь зубы: – Это лекарственные травы, между прочим.
Парень заморгал, растерянно глядя на зелень в руках Ярослава. Он здесь родился, все эти лужайки, заборы, обочины были ему как открытая книга – и никогда прежде он не видел в этих зарослях ничего, кроме мусора. Какая уж там медицина.
Ярослав склонился к нему, заговорщически понизив голос:
- Если правильно смешать листья, корни и семена, можно получить отвар, который залечивает раны. Думаешь, как сам от своих болячек отошёл?
Парень почесал затылок, явно припоминая что-то.
- А я думал, ты на одной силе воли держался….
- Иди лесом, – буркнул Ярослав и, не оборачиваясь, направился в сторону своей лачуги.
***
Когда он вошёл в сараюшку, запах пыли и ткани ударил в нос. Лариска, как всегда, сидела у окна с иголкой в руках, аккуратно штопала его рваную куртку, одновременно поглядывая на новую рубаху для Лёхи. Услышав шаги, подняла голову.
- Ты это всё зачем притаранил?
- Это ингредиенты для особой, секретной формулы, – сказал он с таким видом, будто речь шла о ядерном оружии, а не о пучке лопухов и полыни.
Он принялся устанавливать котёл, старый, почерневший от сажи. Подложил под него щепок, поджёг. Шёл дым, вода внутри закипала, в воздухе запахло чем-то терпким и слабо знакомым – вроде бы как полынь, но с примесью хвои.
На самом деле, в этой показухе главной дороговизной была вовсе не зелень – а вода. В городе каждый литр стоил как минимум 20 рублей даже не питьевой, и каждый глоток был на счету. Дрова – у кого их не было? Но вода... вот тут всё по-серьёзному.
Ярослав нарочно отдёрнул занавеску у входа, чтобы было видно, как он колдует над отваром. Пускай смотрят! Пускай интересуются! Пусть заглядывают – это и есть реклама.
Жаль только, что толку от этого было ноль. Люди проходили мимо, косились, но никто не осмеливался подойти. Даже из любопытства.
Он стал ворчать себе под нос, мол, "понабирали в город одних тупых", и тут заметил, как за занавеской мелькнула худощавая тень – явно кто-то из тех, кто постоянно крутится поблизости, то ли наблюдая, то ли подслушивая.
- Ты! – рявкнул Ярослав.
Тень вздрогнула, из-за угла осторожно выглянул тощий парень с острым носом.
- Я?.. – переспросил он, будто надеялся, что речь не о нём.
- Да, ты. Иди сюда!
Парень подошёл неуверенно, как кот к миске с кипятком.
- Спрашивай, – потребовал Ярослав, уставившись на него.
- Э... Ч-что ты... варишь? – пробормотал парень.
- Вот! – просиял Ярослав. – Делаю отвар. Настоящий, лечебный. Вон травы какие – не просто так! Обычно их варю, когда получаю рану. Снимает воспаление, успокаивает боль, ускоряет заживление. Раньше держал это в секрете. Но теперь… теперь понял – надо делиться. Всё, открываю клинику! Буду лечить раны. Кто болеет, у кого порезы – ведите ко мне!
Слова его прозвучали громко, убедительно, с почти фанатичным огоньком. Снаружи с десяток человек притормозили, послушали. Но, переглянувшись, пожали плечами и молча разошлись по своим делам.