Один жетон обменивался на флакон мази, а тот, в свою очередь, мог вылечить трёх человек. А если всё правильно рассчитать, то каждый из этих троих потом тоже мог отблагодарить его жетоном. Получалось, один жетон давал три, те – девять, потом двадцать семь… голова шла кругом. Настоящая благодарственная пирамида!
Кто-то бы сказал, что раздавать лекарства даром – глупо, ведь можно продать. Но он уже знал: благодарность – это валюта покруче рублей. А благодаря жетонам можно было – потом – разблокировать оружие. Сам не знал, как это работает, но чувствовал нутром: в этом – сила.
К тому же, сейчас у него был лёшкин нож – костяной, тяжёлый, как молчание перед дракой. С ним вполне можно было протянуть ещё пару недель без охоты. А это значит – можно сосредоточиться на главном: прибыли. Нужно было заработать, и как можно скорее.
Накануне ему снился странный сон: будто стоит он на серой пустоши, земля под ногами пепельная, воздух висит тягучий, как мёд, а в руке у него – нож, абсолютно чёрный, словно вырезанный из самой ночи. Не нож, а настоящая тайна.
***
Утро следующего дня встретило его зябкой прохладой и пустыми улицами. Ярослав выскользнул из лачуги, не разбудив никого, и на этот раз без своего вечного котла – только с костяным ножом за поясом.
С тех пор как Лариска осталась у них на хозяйстве и присматривала за обеими лачугами, шансы, что кто-то осмелится залезть к ним днём, были почти нулевыми. Те, кто в городе имел дурные намерения, предпочитали тянуть руки к тем, кто был слаб, неопытен или сломлен. К Ярославу, с его репутацией, лезть никто не рисковал.
Он почувствовал себя человеком, наконец-то вставшим с колен. Как же легко идти без этого дурацкого котла! Словно сбросил кандалы. Всё-таки, если ты молодой и толковый, не должен ты выглядеть, как бродяга с кастрюлей.
Но шёл он в пустошь вовсе не охотиться. Это был спектакль. Театральная постановка под названием "Я травник". Ему нужно было поддерживать легенду – ведь если у тебя есть мазь, должен быть и сбор ингредиентов. Логично? Логично.
Он и впрямь был осторожным человеком. Знал, что если хочешь выжить среди людей, где каждый сам за себя, нужно в первую очередь не выделяться. Слишком яркий? Слишком сильный? Слишком умный? Жди беды.
"Высокий колос первым под серп попадает, – вспоминал он старую поговорку. – Высокое дерево первым опрокидывается. Не выставляй своё богатство напоказ."
И в этом он был прав.
***
Когда Ярослав вернулся в подол, солнце только перевалило за зенит. Вокруг было жарко, пыль стояла в воздухе, и каждый шаг отдавался гулом в затылке – подол жил, ворчал, кряхтел, но продолжал тянуть своё убогое существование. На плече у него болтался огромный пучок собранных трав – торчали стебли, семена, корешки, как будто он тащил сено козе, а не ценные ингредиенты.
- Эй, Косой, – окликнул его знакомый, щуплый парень с кривой ухмылкой, – ты чё, серьёзно, зачем-то таскаешь с собой эту... ботву? Сорняки же!
- Сорняки? – Ярослав прищурился, посмотрел на него, как на полено, и процедил сквозь зубы: – Это лекарственные травы, между прочим.
Парень заморгал, растерянно глядя на зелень в руках Ярослава. Он здесь родился, все эти лужайки, заборы, обочины были ему как открытая книга – и никогда прежде он не видел в этих зарослях ничего, кроме мусора. Какая уж там медицина.
Ярослав склонился к нему, заговорщически понизив голос:
- Если правильно смешать листья, корни и семена, можно получить отвар, который залечивает раны. Думаешь, как сам от своих болячек отошёл?
Парень почесал затылок, явно припоминая что-то.
- А я думал, ты на одной силе воли держался….
- Иди лесом, – буркнул Ярослав и, не оборачиваясь, направился в сторону своей лачуги.
***
Когда он вошёл в сараюшку, запах пыли и ткани ударил в нос. Лариска, как всегда, сидела у окна с иголкой в руках, аккуратно штопала его рваную куртку, одновременно поглядывая на новую рубаху для Лёхи. Услышав шаги, подняла голову.
- Ты это всё зачем притаранил?
- Это ингредиенты для особой, секретной формулы, – сказал он с таким видом, будто речь шла о ядерном оружии, а не о пучке лопухов и полыни.
Он принялся устанавливать котёл, старый, почерневший от сажи. Подложил под него щепок, поджёг. Шёл дым, вода внутри закипала, в воздухе запахло чем-то терпким и слабо знакомым – вроде бы как полынь, но с примесью хвои.
На самом деле, в этой показухе главной дороговизной была вовсе не зелень – а вода. В городе каждый литр стоил как минимум 20 рублей даже не питьевой, и каждый глоток был на счету. Дрова – у кого их не было? Но вода... вот тут всё по-серьёзному.
Ярослав нарочно отдёрнул занавеску у входа, чтобы было видно, как он колдует над отваром. Пускай смотрят! Пускай интересуются! Пусть заглядывают – это и есть реклама.
Жаль только, что толку от этого было ноль. Люди проходили мимо, косились, но никто не осмеливался подойти. Даже из любопытства.
Он стал ворчать себе под нос, мол, "понабирали в город одних тупых", и тут заметил, как за занавеской мелькнула худощавая тень – явно кто-то из тех, кто постоянно крутится поблизости, то ли наблюдая, то ли подслушивая.
- Ты! – рявкнул Ярослав.
Тень вздрогнула, из-за угла осторожно выглянул тощий парень с острым носом.
- Я?.. – переспросил он, будто надеялся, что речь не о нём.
- Да, ты. Иди сюда!
Парень подошёл неуверенно, как кот к миске с кипятком.
- Спрашивай, – потребовал Ярослав, уставившись на него.
- Э... Ч-что ты... варишь? – пробормотал парень.
- Вот! – просиял Ярослав. – Делаю отвар. Настоящий, лечебный. Вон травы какие – не просто так! Обычно их варю, когда получаю рану. Снимает воспаление, успокаивает боль, ускоряет заживление. Раньше держал это в секрете. Но теперь… теперь понял – надо делиться. Всё, открываю клинику! Буду лечить раны. Кто болеет, у кого порезы – ведите ко мне!
Слова его прозвучали громко, убедительно, с почти фанатичным огоньком. Снаружи с десяток человек притормозили, послушали. Но, переглянувшись, пожали плечами и молча разошлись по своим делам.
- Ну да, конечно…, – раздался где-то сзади приглушённый смешок. – Тоже мне, доктор. Еле сам ноги унес пару недель назад, а теперь людей лечить собрался...
– Как будто у него и вправду есть какие-то травы…. Подумаешь, зельевар, чёрт его дери…
Ярослав стоял с опущенными руками и мрачным лицом, наблюдая, как вода в котле едва ли не насмешливо пускает пузыри. Публика, увы, не оценила великого замысла.
Ярослав Косой сидел у себя в лачуге, упрямо глядя на бурлящую бурду, и не мог не злиться. Нет, не то чтобы кипел – так, подспудное недовольство, как щепка под ногтем. Он знал, что его лекарство работает. Проверено лично: едва он нанёс мазь на рваную ссадину, как боль словно унесло ветром, а наутро кожа уже затягивалась плотной корочкой.
Проблема была в одном – никто, чёрт возьми, не верил ему. Ни один. Хоть ты волком вой.
"Вот бы они все сами увидели, как это действует. Тогда бы этих мазей не успевал бы варить – спрос бы меня с ног сшиб," – ворчал он про себя.
С этими мыслями он сунул в карман небольшой пузырёк густой чёрной мази, засунул за пояс костяной нож – на всякий случай – и выдвинулся в город. Искать тех, кому срочно нужно немного спасения.
А где у нас народ массово стонет от болячек? – мелькнуло у него в голове. Правильно – в клинике.
***
Он подошёл к старому, полуразваленному зданию, где когда-то пытались лечить – теперь же только вывеска с облупившимися буквами да драный навес над крыльцом. Внутри царила зловещая тишина. Ни пациента, ни врача. Даже дохлая муха не летала – не по сезону.
А, нет, в углу сидел молодой доктор. Чистенький, ухоженный, в новом халате, с чашкой заваренного чая. Тягал медленно, как будто нарочно. Ему, судя по лицу, было глубоко всё равно, что никого нет – и так на хлеб с маслом хватало. Видно, оплату за приём заломили такую, что люди с улицы и на порог не заглядывали.