- Да, именно. А дальше… – Ван захохотал. – Говорят, он с женой всю ночь кувыркался! До самого утра! Как будто двадцать лет сбросил. Говорю тебе – твоя мазь, она, кажется, не только раны лечит.
Слова его будто грозой ударили в лачуге. Изнутри донёсся грохот – то Алексей Проныра уронил костяной нож, ошарашенный новостью.
Ярослав был в шоке.
"Что за… – подумал он. – Ведь же просто хотел заживляющее средство. А тут, оказывается, ещё и… такие побочные эффекты. Нет, ну это уже не мазь, а чёрт знает что. Надо будет разобраться…"
- Подожди, – он нахмурился. – А ты-то зачем хочешь эту мазь? У тебя ж, как я помню… жены нет. Твоя, прости, скончалась несколько лет назад. Так на кого ты её будешь мазать?
Старик Ван вдруг замялся, начал почесывать ухо, словно надеясь, что оно подскажет ему ответ. Потом откашлялся и произнёс:
- Ну, мало ли…. Может, ещё заведу кого. А может, внукам надо будет. Это ж народное средство! Нельзя упускать шанс, пока оно ещё не стало модным.
Ярослав закатил глаза.
- Ты хоть сам понял, что сейчас сказал?
- Я понял, что надо брать, пока дают, – серьёзно сказал Ван и достал из-за пазухи свёрток с деньгами. – Вот тебе… пятьдесят рублей. Хочу хотя бы малюсенькую баночку. Только, чтоб по-тихому.
- Да не дури ты, – вздохнул Ярослав. – Это не афродизиак какой-нибудь. Это – лечебная мазь! Ну, вроде как…
Он замолчал, потому что сам уже не был в этом уверен. Всё происходящее с каждым днём становилось всё менее объяснимым, а его мазь – всё более востребованной.
Выражение лица Захара Егоровича стало кислым, словно он только что надкусил зелёное яблоко с червяком. Он на мгновение замолчал, но затем всё-таки решился:
- А что, разве у меня нет права на второй шанс в любви? Просто… организм уже не тот, слабеет.
- Эээ? – Ярослав приподнял бровь и хмыкнул. – Ты что, кого-то нашёл? Новую даму сердца?
- Пока нет, – буркнул Ваня, слегка поёживаясь, – но думаю об этом. Ну сам посуди – какая женщина станет связываться с мужчиной, у которого даже пороха в пороховницах не осталось? Так что хочу заранее быть во всеоружии… на всякий случай.
Ярослав громко расхохотался. От всей этой беседы веяло чем-то таким… деревенским, что он едва не поперхнулся воздухом.
- Ван, да ты просто герой-любовник на пенсии! Старенький, но заводной. Ну, расскажи, кого себе присмотрел? Местную булочницу? Или ту вдову, что живёт возле мельницы?
Старик Ван засмущался, почесал затылок, будто надеясь вычесать из головы нужные слова:
- Мне много не надо. Главное, чтобы нравился ей… хоть немного. Остальное – приложится.
Ярослав взглянул на него оценивающе, почти с сочувствием.
- Это, знаешь ли, не такое уж простое требование. Женщинам сейчас подавай и заботу, и мужество, и стабильность…
- Да мы закончили вообще? – резко оборвал тот, нахмурившись. – Я, между прочим, один из самых обеспеченных людей в этом подола! Скажи мне, с каких пор достаток перестал быть достоинством?
Ярослав вздохнул, чуть печально, с какой-то детской досадой:
- Да уж, если у нас в подоле самый богатый человек – это владелец бакалеи, то о каком статусе мы вообще говорим?.. Печаль, одним словом.
- Ты ещё будешь меня учить жизни?! – взъярился Ван. – Слушай, хватит уже тянуть резину. Ты продашь мне это чёртово лекарство или как?
- Продам, – кивнул Ярослав после короткой паузы. – Только для тебя – особая цена. Шестьсот рублей.
- Шестьсот?! – глаза Старика Вана чуть не выкатились на лоб. – Да это же грабёж средь бела дня!
А между тем, у Ярослава в запасе оставалось всего-то немного той самой «чёрной мази» — на пару нормальных обработок ран. Но если пользоваться ею так, как поступил Железная Башка (то есть… через рот), то вполне хватит ещё на несколько "попыток". Правда, он и сам не знал, чего ждать от подобных экспериментов. Употребление лекарства внутрь вообще не входило в планы.
- Ну? Берёшь или нет? – фыркнул он, смотря на Вана поверх банки с мазью.
- Беру, беру! – сдался тот и, не моргнув глазом, выложил шесть сотен. Даже не поторговался, что по местным меркам было сродни безумию.
Ярослав в лёгком ступоре уставился на деньги в своих руках. Он-то мечтал стать лекарем, помогать людям, возвращать их с того света – и вот он, первый серьёзный клиент… который покупает его средство, по сути, как натуральный стимулятор для плотских утех.
Он задумался: а может, в этом и есть настоящее предназначение его "лекарства"?
Старик Ван, получив заветную баночку, удовлетворённо кивнул и, на прощание прищурившись, бросил:
- Спасибо, парень. Знаешь, ты и правда толковый. Надеюсь, скоро мне будет за что тебя благодарить.
"Благодарность получена от старика Вана: +1"
Ярослав молча проводил его взглядом, не зная – смеяться ему или удариться в философию.
И всё-таки… теперь у него снова было четыре жетона благодарности. Пусть один из них был заработан весьма… необычным способом.
- Братец, да это ж находка, а не мазь, – весело прищурился Лёшка Проныра, поигрывая обломком палочки, – неважно, от чего она там на самом деле помогает. Главное – спрос есть. А где спрос, там и выгода. Мы на этом деле ещё пимеем деньжат, вот увидишь.
Косой недовольно скривился, словно укусил лимон. Он наклонился ближе к другу и прошептал сдержанно, почти зло:
- Ты всё о бабках, Лёха. А я вот думаю: а сколько настоящих, искренних благодарностей я с этого получу? Скажи, ну сколько?
Он чувствовал, что если будет торговать этой мазью как чудо-средством для мужской силы, то и в ответ получит максимум хмыканье, да подмигивания. Ну и что с того? Настоящая, сердечная благодарность – та, что идёт от спасённой жизни, от возвращённой надежды – вот что ему нужно было. Без неё он бы не получил новых порций своего загадочного "чёрного лекарства", которое появлялось, будто само собой, как награда.
- Все эти эффекты, о которых твердит старик Ван, – продолжил он вслух, – это ж пустое. Люди вроде него, у кого просто с возрастом чего-то не хватает, вот они и благодарят. А остальные? Да никто всерьёз не оценит…
Он замолчал, задумчиво глядя куда-то в пол. Затем заговорил с каким-то странным жаром:
- Вот представь, если бы я спасал людей…. Вылечил, допустим, кого от смертельной раны, вытянул с того света – весь город смотрел бы на меня с уважением. При виде меня – кивали бы, руки жали. А сейчас? Глянь на того дохтура из лавки на углу. Полгорода под его надзором померло – и что? Никто и слова не скажет. А всё потому, что он – единственный доктор в городе!
- Согласен, брат, – кивнул Лёха. Для него всё это мало что значило. Его интересовал только один вопрос – как бы так разбогатеть, чтобы и не особо напрягаться.
- И вот ещё что, – Ярослав повернулся к нему, с лёгкой злостью в голосе:
- Если бы я спасал жизни, люди бы называли меня "доктор Ярослав", вон из-за угла кричали бы: "Доктор Косой идёт!" А сейчас? Хочешь знать, как они будут меня называть? Да прямо так и скажут – "вон тот барыга, что всякие снадобья для шаловливых дедов варит".
Он фыркнул, но на душе было совсем не смешно. Чётко чувствовалась пропасть между двумя образами – целителя и торгаша.
Проныра не выдержал. Разразился хохотом, склонившись от смеха прямо на табуретку:
- Брат, ну ты даёшь. У тебя фантазия как у драматурга! "Доктор Косой", ха-ха-ха!
Но Ярослав знал, что у каждого слова – корень в правде. Он понятия не имел, что Ван, тот самый старик, которому он недавно продал флакон чёрной мази, так и не воспользовался ей. Всё потому, что свою "избранную" он ещё не нашёл, а мазь зря переводить не хотелось.
Сам пузырёк был неприметный – обычная фарфоровая склянка, таких в городе пруд пруди. Настоящий, оригинальный флакон был из стекла, идеально отполирован, с тонкой огранкой – работа настоящего мастера. Но Ярослав опасался, что такие штуки могут навести людей на нехорошие мысли. Вдруг кто начнёт подозревать, что лекарство прибыло откуда-то извне, не из этого мира даже? А откуда, чёрт его знает, ещё кто-нибудь попытается выследить.