Но главное в этом было не то. Главное – сможет ли теперь кто-нибудь вообще улизнуть от него, если Ярослав решит, что пора ему оказать медицинскую помощь? Сомнительно. Очень сомнительно.
И как будто в подтверждение этим мыслям, снова донёсся знакомый холодный голос:
"Задание выполнено. Награда: +1,0 к Ловкости"
Охренеть! Вот это понимаю, награда. Это вам не +1 к силе. Ловкость – это не лишний килограмм мышц добавить. Это и реакции, и работа быстрых мышц, и вообще целый комплекс параметров. Вот это подгон, понимаю.
"Новое задание: Успешно вылечить 10 пациентов"
Интересно, что за это дадут…. А пока…. Ярослав замер, чувствуя, как внутри него происходят странные перемены. Его тело больше не наливалось тяжёлой силой, как раньше. Напротив – мышцы будто начали сдуваться, сжиматься, становиться... изящнее? Нет, не слабее, не легче – просто компактнее. Как там у культуристов… сушка кажется. Как будто кто-то взял массивный кусок железа и ковал его до тех пор, пока не превратил в гибкий, прочный клинок.
Он потрогал плечо – под курткой мышцы стали чуть более плотными, но уже не такими выпирающими. Ловкость, судя по всему, не наращивала массу, а увеличивала плотность и эффективность мышечных волокон. Тех самых быстрых мышц. Если раньше его мускулы напоминали крепкий дубовый сук, то теперь они ощущались как пружинистая, но неумолимая стальная проволока. Прочная, быстрая, готовая к движению.
Вот это уже было правильным развитием. Не тупо сила ради силы, а качество вместо количества. Меньше объёма – больше мощности. Быстрее, точнее, резче. Удары будут не просто сильнее – они станут молниеносными. И защита тела возрастёт, будто кости и сухожилия теперь окутаны не плотью, а слоем углеродного волокна.
Он почувствовал, как ноги становятся легче, пальцы – послушнее, а плечи – гибче. Он может прыгать, бегать, метать – и при этом не казаться тушей. Приятно, чёрт побери.
Тем временем, он повернулся к тому самому беглецу. Тот теперь сидел с поникшей головой, прижавшись к стенке, и выглядел так, будто у него только что жизнь перед глазами промелькнула.
Ярослав усмехнулся и, подойдя ближе, кивнул на его перевязанную ногу:
- Ну как, оценил прелесть моего чёрного зелья? Боль ушла, воспаления не будет. Не лекарство – сказка. И зачем ты, скажи на милость, решил удрать?
Пациент долго откашливался, потом замялся, и, наконец, почти шёпотом признался:
- У меня… денег не хватает.
Это было сказано тихо, почти стыдливо. Но Ярослава задело как будто током. Он резко выдохнул, словно ему в сердце воткнули иглу.
- Так ты…, – он развёл руками и качнул головой. – Ты, значит, решил сбежать, зная, что всё равно не заплатишь? Ну тогда уж… беги быстрее, ну! Что ты еле плетёшься, как инвалид с похмелья?
Пациент виновато опустил взгляд и пробормотал:
- Я… я надеялся… что вы не заметите.
- Не заметить?! – Ярослав вскинул брови. – Да тебя с закрытыми глазами бы затащил обратно. Ты думал, если тихо выйдешь, то поскользнусь на шприце и забуду, что у меня больной сбежал?
Он, конечно, ворчал, но уже не злился. Понимал: этот мир такой – у людей и выбора-то нет. Когда на ужин ничего, кроме хрустящей пыли, многие готовы резать вены ради лекарства.
- Ну и зачем ты рванул, как ошпаренный? – Ярослав Косой с укоризной смотрел на бедолагу, которого только что вытащил из-под проливного кислотного дождя. – Я же не кусаюсь. Пока.
Тот виновато шмыгнул носом и прошептал, стараясь не смотреть в глаза:
- Я… и так бежал изо всех сил. А вы… вы словно за мной летели! Я даже не понял, когда вы меня догнали...
Ярослав поморщился. Серьёзно, ну какой из него доктор, если пациенты от него с визгом убегают, как от маньяка? Он прищурился и сухо бросил:
- Остальные, между прочим, уже заплатили и ушли. Так что давай, выкладывай: как ты собираешься расплачиваться? Мы тут не благотворительность устроили, у нас – клиника. Пусть и кустарная.
Мужик захлопал ресницами, глаза у него защипало, будто он вот-вот разревётся. Голос задрожал:
- Так скажите… скажите, как это уладить, а? У меня ж всё – нищий карман, нищий дом, ни надежды, ни смысла. Может, мне тут и сдохнуть, раз уж всё равно не потянуть оплату?
Ярослав вздохнул и наклонился поближе:
- А ну-ка, напрягись. Может, у тебя дома что завалялось? Под подушкой, в сапоге, под матрацем?
- Да что вы такое говорите… — Мужик сгорбился. — Сейчас-то? Сейчас даже деньги дома никто не держит. Да и кому довериться? Жену не пустишь в хату – обидится, пустишь – обчистит. Тут каждый сам за себя.
Ярослав начал терять терпение:
- Мужик, ты взрослый, тебе не пятнадцать. Не ной, будто тебя из подвала вытащили. Скажи честно, сколько у тебя сейчас в кармане?
- Ну… – тот мялся, тёр руки, отводил глаза. – Сейчас конец месяца… зарплата только через пять дней. Живём как крысы, с крошек… Я не смог…
- Я спросил, сколько у тебя при себе?! – рявкнул Ярослав, заставив пациента дёрнуться, будто его окатили холодной водой.
– Четыреста тридцать два рубля…, – всхлипнул мужик, – всё, что есть…
"Девятью жизнями клянусь", — подумал Ярослав, – "даже долговую расписку ему не дашь подписать. Сдохнет завтра от гангрены, и что тогда? Бумажку разве продашь на рынок?"
Он окинул того быстрым взглядом, проверяя на глаз, нет ли при нём чего-нибудь ценного. Нет – ни кольца, ни цепочки, ни даже приличных ботинок.
И тут в голове щёлкнуло. Мысль вспыхнула, как спичка: благодарность. Это же оно! Он выпрямился, и глаза его заблестели.
- Слушай сюда, – сказал он неожиданно мягким, почти участливым голосом. – Я понимаю, тяжёлые времена. Жрать нечего, умирать не хочется. Поэтому вот что предлагаю: забудь про остаток суммы. Серьёзно. Отдавай, сколько есть – и иди с миром. Оставь себе пару монет – ну хотя бы рубь, чтобы похлебку купить. Или нет, оставь себе десять рублей. На обед. Остальное – сюда.
Мужик вздрогнул. Плечи затряслись. Он смотрел на Ярослава, как на ангела, который вдруг решил не вырывать крылья.
- Спасибо…. Спасибо вам…. Огромное…, – пробормотал он, передавая деньги с дрожащими пальцами.
"Благодарность получена: от Иванова Тимофея Андреевича – +1!"
Ярослав ощутил лёгкий, но ощутимый толчок в груди. Вот она. Вот она – благодарность. Чистая, настоящая, не купленная, натянутая.
Работает!
Он почти рассмеялся. Не деньгами едиными жив доктор. Хочешь развиваться – собирай благодарность. Деньги – это вторично. Главное – правильная игра.
Он сел на край кровати, потирая подбородок.
Новая стратегия: устанавливать разумную цену – такую же, как в других клиниках. Не выше, чтобы не казаться кровопийцей. Потом – театральный элемент. Дать скидку, сделать вид, что идёшь навстречу. И вуаля: пациент счастлив, ты – при деле, и благодарность копится.
А ведь всего за пару дней он уже сколотил больше восьми тысяч рублей. Быстрее, чем охотясь на мутантов или воробьёв с переломанной логикой.
И главное – никакого риска. Ни крови, ни перестрелок, ни гноящихся когтей. Просто бинты, зелёнка и слова, которые нужно правильно сказать.
На текущий момент число "жетонов благодарности", накопленных Ярославом, вновь увеличилось до четырёх. На первый взгляд – будто топтался он на месте, и всё зря. Однако, Ярослав смотрел на ситуацию иначе. Главное – он нашёл способ, как эти жетоны получать регулярно, пусть и путём проб и ошибок. Это уже не случайность, а система.
Он, прищурившись от довольства, представлял себе, как купит Проныре осенний костюм – не абы какой, а добротный, с подкладом. А Ларисе – пуховичок, чтобы по утрам в лютые морозы не мёрзла, когда в клинику идёт. Теперь ведь она – их медсестра. Пускай и без образования, но руки у неё золотые, да и сердце доброе. Нельзя же ей работать за просто так.