Ярослав обернулся и кивнул Вану с искренней благодарностью. Он прекрасно понимал цену таким шагам. Когда над тобой нависает угроза, даже простое слово в твою защиту может оказаться якорем, удерживающим от гибели.
- Спасибо, старик, – коротко бросил он.
- Да не гони ты, – махнул рукой Ван, расплываясь в улыбке. – Без покровительства босса Ланского я бы и сам, может, в кусты нырнул. Он специально послал гонца – просил, чтобы мы тебя не обижали. Глаз да глаз, мол, за этим парнем нужен.
Косой поднял бровь.
- Кто такой этот Ланский? Он меня что, знает?
Фугуй наклонился поближе, перешёл на шёпот, словно говорил о чём-то тайном и важном:
- Лекарство твоё… это чёрное, что ты мне толкал? Так вот, оно ему очень даже зашло.
Ярослав внутренне похолодел. Лекарство, что он готовил на коленке, из сушёной травы, древесного угля и секретной примеси, проданной старому Вану за хорошую цену в рублях… хотя, если быть точным, то было чистый цирк, а настоящее было из внутреннего дворца, оказалось в руках одного из самых влиятельных людей Крепости 334.
- Так значит, – медленно произнёс Ярослав, – ты продал его… в крепость?
- Ну а что, – пожал плечами Ван, – оно ж реально работает. И теперь, если ты будешь вовремя передавать нужное количество снадобья, сам Ланский обещал: тебя тут никто не тронет. Ни армия, ни чиновники, ни шавки вроде этого офицера.
Ярослав усмехнулся. Всё как всегда – не бывает в этом мире добра бескорыстного. Даже добрые улыбки старого Вана всегда прикрывают тонкий расчёт. Посредник – он же и подстраховка, и тот, кто первым сбежит, если что-то пойдёт не так.
Но всё равно… Это был повод задержаться в этом городе чуть дольше.
Внезапная мысль вспыхнула у Ярослава Косого, как спичка в темноте.
- Слушай, а этот Ланский… он ведь действительно важная персона в крепости, да?
Старик Ван фыркнул и, приосанившись, с гордостью объявил:
- Да ты, выходит, вообще не в курсе, кто он такой! Босс Лев Станиславович Ланский – не просто важный человек. Он официальный представитель Консорциума Потанина в Крепости 334.
- Подожди…, – нахмурился Ярослав. – А почему у него фамилия Ланский, если он от Потанина?
Вае тут же понизил голос до шепота и, озираясь, наклонился поближе:
- Только не разболтай, ясно? Это неофициально…. Но говорят, что он внебрачный сын кого-то из семьи Потаниных. Сводный брат какой-то крупной шишки. Вот и поставили его сюда, в крепость – следить за делами. А фамилию дали другую, чтоб не светиться лишний раз.
Ярослав прищурился, соображая:
- Значит, он человек влиятельный. Может, ты тогда мог бы… попросить его провести нас внутрь Крепости?
- Нас? – переспросил Ван с грустной улыбкой. – Ну, ты же понимаешь, мы с тобой, Косой… мы ведь "заражённые". Нас туда даже на порог не пустят. Да и если ты попадёшь внутрь – кто тогда будет собирать для босса твои… чудо-зелья?
Эта последняя реплика была как щелчок по носу. Ярослав всё понял. Всё, как обычно, просто и цинично. Ланскому было выгодно, чтобы его поставщик жил в дикой зоне. Зачем ему таскать в крепость сырьё, если можно держать ремесленника на воле – и при этом под защитой?
На том и сошлись – никто их в Крепость не поведёт.
Тем же вечером Ярослава настигла тревога: у Проныры поднялась высокая температура. Щёки пылали, глаза стали стеклянными, лоб был обожжён жаром. Ярослав тут же достал флакончик с чёрным лекарством, намочил тряпицу и приложил ко лбу, надеясь хоть как-то сбить жар. Но результата не было.
Он молча сел у кровати и долго смотрел на бледного Лёху. Казалось, тот дрейфует где-то на краю между сном и горячечным бредом.
- Вот зачем ты это сделал, а? – тихо пробормотал Ярослав. – Просьба была на желания не загадывать… если сам об этом не попрошу. Эти твои попытки… они могут тебя убить, понял?
С губ Лёхи едва сорвался хриплый шёпот:
- А если с тобой что-нибудь случится… что тогда?
Ярослав опустил взгляд. Молчал. Думал.
А потом тихо сказал, почти себе под нос:
- Не будь упрямым, брат. Я тебе обещаю, однажды мы выберемся. Будем жить без страха. Без командиров и пустошей. Просто… будем жить. Вместе.
Лёха слабо кивнул. Губы чуть дрогнули. Наверное, хотел сказать "угу", но не хватило сил.
А Ярослав остался сидеть рядом, не двигаясь. Словно охранник на посту, охраняющий жизнь единственного, кто у него остался.
***
На следующее утро Косой, как обычно, отправился к колодцу за водой. Он ещё не успел как следует проснуться, когда у ворот города услышал новость, от которой едва не расплескал ведро: хозяин местной клиники, доктор, ночью собрал манатки, прихватил все свои сбережения и сбежал в неизвестном направлении.
Кто-то сказал, что он подался в сторону Крепости 335 – мол, ближе всего, да и, что важнее, в противоположной стороне от той, где появились волки. Пока будет держаться главной дороги – может, и доживёт до конца пути.
Ярослав невольно хмыкнул: то ли смеяться, то ли всплакнуть от абсурдности. Значит, страх перед ним оказался сильнее страха перед пустошами. Этот человек – один из тех, кто, кажется, родился с глазами по бокам головы, чтобы первым замечать, откуда грозит опасность. Ну вот и заметил.
Но не успел Косой поставить ведро на лавку, как случилось нечто куда более неожиданное.
В дверь их лачуги постучали. Если можно так выразиться. Стучали в косяк. Не грозно, а вежливо – почти с почтением. За дверью оказался человек в аккуратном костюме и с папкой подмышкой – администратор Чеслав Харитонович Дунин, присланный прямо из крепости.
- Ярослав, здравствуй, – он даже слегка поклонился. – Мне тут сказали, что ты умеешь лечить? Людей спасать?
Ярослав опешил.
- Ну… умею ножевые раны зашивать. Или если кто упадёт, перелом, там... перевязать могу. Кровь остановить. Но это так, по мелочи. Не доктор я.
- Нет-нет, что ты! – заулыбался Дунин, словно ребёнка похвалили. – Вот именно это нам и нужно! В городе больше нет врача. Ты – наш спаситель. Поздравляю. С этого момента ты у нас… главный медицинский специалист!
Из-за тонкой занавески раздался сдавленный кашель. Проныра, лежавший под одеялом с горячкой, приподнял голову, уставился на брата раскрасневшимися глазами – и чуть не упал обратно от удивления.
Вчера ещё Ярослав бегал с флягой по окраине и торговал мазями, а сегодня — оп, и стал доктором. Настоящим. Единственным. И, что особенно странно, всё это произошло без всяких желаний….
Неужели тот ночной переполох с армией, оружием и владельцем клиники перевернул их судьбу?
Но Ярослав уже понял, откуда дует ветер. Всё это – отголоски покровительства восса Ланского. Даже Дунин, этот столичный бюрократ, теперь старался быть с ним почтительным. Власть… она притягивает, как магнитит иголку компаса. И вокруг сразу начинают суетиться те, кто умеет чувствовать перемены в воздухе.
Он не стал тянуть.
- А насчёт клиники… можно ли мне… ну, туда переехать?
- Конечно можно! – просиял Дунин. – Забирай всё под ключ! Там теперь пусто. Считай, что тебе отдали официально.
Вот и капитальным домом обзавёлся, не то что эта лачуга. Нет, крутая штука этот дворец в голове. Чувствую, мы ещё и не такое с ним поднимем.
Чиновник ушёл, сложив руки за спиной, насвистывая что-то бравурное.
Не успел Ярослав обернуться, как в дверь снова постучали. Это был старик Ван, местный мудрец и торговец, с деревянной коробкой подмышкой – в ней, скорее всего, были или настои, или медицинские книги. А сразу за ним стали подходить и другие — важные люди из кирпичных домов, представители зажиточной верхушки: владелец игорного дома, хозяин лавки тканей, вдова с мешками зерна на складе.