-
В 1720 году в Орле был учрежден городовой магистрат - выборный орган городского управления, состоявший из 2 бургомистров и 4 ратманов, который разместился в специально построенном здании - ратуше. Сохранилось ее изображение на чертеже-рисунке 1741 года орловской Посадской слободы. Судя по нему, ратуша представляла из себя двухэтажное (первый этаж подклетный. - В. Н.), по-видимому, деревянное здание с чердаком, крытое двускатной крышей. Со стороны улицы к нему примыкало наружное деревянное крыльцо с лестницей* (7).
-
-
В 1721 году орловский воевода Отяев получил предписание в подчиненных ему провинциальных городах Орле, Мценске, Белеве, Болхове и Новосиле, «которые шанцы (земляные укрепления. - В. Н.), рогатки и протчия крепости, где для защищения учинены, оные велено содержать в добром состоянии и исподволь, без пущего утеснения подданных ежегодно починять». Воевода доносил, что «в Орловской провинцыи городы которые построены были для крепости деревянные, дубовым лесом, а имянно в Орле, во Мценске згнили, которые и к пачинке весьма негодны», и просил выслать царский указ «о строении вышеписанных городов», из каких доходов их строить, или же осуществить ремонт городскими и уездными людьми по развытке (8). Неизвестно, был ли выслан на Орел соответствующий указ, и если был, то что по нему было осуществлено. Скорее всего ничего, поскольку ведомость 1724 года рисует весьма плачевное состояние Рубленого города: «Заман (замок. - В.Н.) деревянной, дубовой, рубленой, ветх и не накрыт, во многих местах развалился» (9).
-
-
При том же воеводе Отяеве началась подготовка к строительству каменной палаты для хранения казенных денег - рентереи, был заготовлен камень и загашена известь. Но сменился Отяев, а строительство так и не было начато, к тому же указом из Штатс-Кантор коллегии велено было палату в целях экономии построить деревянную. Следующий после Отяева воевода полковник Хрипунов, также настаивая на сооружении каменной палаты, писал, что Орловский кремль - Рубленый город «весьма тесен и мал». Кроме деревянной соборной церкви и стоявшего рядом с ней воеводского двора, в нем в это время находились канцелярия, провиантская и земская конторы и колодничья изба. Воевода указывал, что за теснотою строить деревянную палатку опасно и «о том писано доношениями и требовано указу неоднократно… а деревянное строение, как может быть от пожару безопасно?»
Как бы подтверждая правоту воеводы, в ночь 27 сентября 1723 года в Орле произошел «великий пожар», истребивший застройку торговой площади и ее окрестностей. Сгорели москательный, рыбный и мясной ряды и «протчия многия анбары и хорчевни и дворы». Орловский кремль «помощию Божией едва уцелел». В заключение воевода писал: «…и означенная известь ныне в Орле пропадает напрасно и от мочи (сырости. - В. Н.) тратитца и оную исвесь, где девать? Или оное строение достроить ли? … И впредь, ежели указом Его Императорского Величества построить каменной козенной (палаты. - В. Н.) повелено не будет, а от того учинитца козне от пожарного случая гибель, дабы то не взыскалось на мне безвинно».
-
Находившиеся на торгу кружечный двор с таможней и подвалами, в которых содержались винные «всякие питейные припасы», во время пожара едва уцелели, но от этого было мало проку: постройки во время тушения пламени разломались, а погреб продавили. Впрочем, и до пожара они находились не в лучшем состоянии, целовальники жаловались, что от старости «строения весьма обветшали и сгнили и во многих местах развалились». А в таможне в зимнее время вообще находиться было невозможно. Поддерживая просьбу целовальников о постройке каменных домов на кружечном дворе, воевода Хрипунов писал: «А ежеля Его Императорского Величества указом повелено будет оное строение строить вновь деревянное и оное строение перед каменным строением станет дешевле малым числом, для того - дорог покупают лес, дорогою ценою, того ради, что в близости города Орла лесов нет»… (10)